Пресса Архангельской области, 22 июля 2005 г.

Интервью члена рабочей группы Государственной думы по разработке Лесного кодекса Дмитрия Чуйко о лесопромышленном комплексе России

Сегодня лесопромышленный комплекс России представляет собой одну из самых противоречивых отраслей экономики. Несмотря на огромный потенциал, за последние три года он показывает минимальные темпы роста. Причин такого положения дел достаточно, но большинство экспертов сходятся во мнении, что развитие отрасли тормозит отсутствие четкой государственной лесной политики и устаревшее лесное законодательство.

О том, почему отрасль нуждается в новом законодательстве, о путях выхода из сложившейся ситуации, а также перспективах развития ЛПК рассказал директор по развитию лесозаготовительных и деревообрабатывающих комплексов корпорации "Илим Палп", член рабочей группы Государственной думы по разработке Лесного кодекса ДМИТРИЙ ЧУЙКО.

- Как вы оцениваете перспективы принятия Лесного кодекса?

- Потребность в кодексе велика. Лесная промышленность сегодня находится на развилке. С одной стороны, в крайне сложном финансовом и экономическом положении. С другой стороны, совершенно очевиден потенциал, связанный с ростом потребления на мировом рынке и с ожидаемым резким увеличением спроса на продукцию ЛПК внутри России.

Очевидно, что лесной и лесопромышленный комплексы страны нуждаются в системе полноценных нормативных актов. Прежде всего они должны определять национальную лесную политику и стратегические цели отрасли как единого взаимосвязанного блока.

Отражением национальной лесной политики должен быть Лесной кодекс Российской Федерации - свод законов, регламентирующих действия по достижению целей лесной политики. И, наконец, подзаконные акты, которые показывают, как в конкретных условиях осуществлять требования, заложенные в Лесном кодексе. На мой взгляд, кодекс должен вступить в силу с 1 января 2006 года. Хотя бы потому, что на его основе должны строиться финансовые бюджеты всех организаций, связанных с лесным хозяйством и ЛПК.

- Какие противоречия, на ваш взгляд, заложены в проекте кодекса? Почему он так долго разрабатывается?

- В нем увязаны как минимум три блока - экологический, социальный и производственный. Зачастую они противоречивы по требованиям и целям, тем не менее в кодексе должны быть отражены все составляющие. В основном поэтому Лесной кодекс разрабатывается уже два года.

- Вы ожидаете резкого роста спроса на продукцию отрасли на внутреннем рынке. Чем это будет обусловлено?

- Спрос будет расти за счет повышения материального благосостояния населения, роста интереса к индивидуальному домостроению и развития ипотеки. Увеличивается спрос на санитарно-гигиенические изделия, а также на упаковку. Но сегодня отрасль в целом стагнирует: в 2003 году она упала на 1,5%, а в 2004 возросла всего на 2%, то есть, честно говоря, просто вернулась на прежние позиции. Самая депрессивная подотрасль - лесозаготовка, составляющая почти пятую часть объемов лесопромышленного производства.

Здесь который год подряд идет серьезное отставание. Сегодня небольшой подъем по всей отрасли обеспечивается за счет целлюлозно-бумажной промышленности, где наблюдается стабильный, более высокий по сравнению с другими подотраслями прирост, а также за счет производства фанеры.

- Эксперты считают одной из главных проблем лесного бизнеса его непрозрачность. Какие, на ваш взгляд, масштабы приобрела эта проблема и насколько она актуальна сегодня?

- Это действительно одна из главных проблем для лесного бизнеса, и особенно она актуальна в лесозаготовке. Незаконные рубки, попытка поставить переработчику древесину сомнительного происхождения - болезнь, характерная для всех лесных государств. У нас она проявляется особенно остро. Во-первых, потому что страна прожила период исключительной бедности.

Во-вторых, потому что лес - доступный ресурс, которым можно легко манипулировать. В-третьих, ослаблена система контроля. Не секрет, что, стремясь добиться рентабельности, переработчики часто закрывают глаза на то, что лес к ним поступает из весьма сомнительных источников. И, наконец, особенно у сибирских регионов есть большие возможности экспорта круглого леса в Китай.

Все эти факторы в совокупности привели к тому, что, по различным оценкам, в регионах от 3 до 20% леса заготавливается нелегитимно. Если это верно, то в денежном выражении ежегодный оборот в теневом лесном бизнесе достигает 20-30 млрд руб.

- Что нужно делать, чтобы минимизировать ущерб, наносящийся ЛПК теневым бизнесом?

-Древесина, экспортируемая в круглом виде, должна иметь либо сертификат, либо маркировку, чтобы контролирующие органы могли определить источник поступления продукции. Очень большой эффект должно дать внедрение по всей стране космического мониторинга. На фотографиях из космоса отчетливо видно: кто и где нарушает правила лесопользования.

Надеюсь, что авторы бюджета 2006 года предусмотрят затраты на развитие космического мониторинга. Мне кажется, что принятие всех этих мер позволит существенно изменить ситуацию и сделает бизнес более прозрачным. И, наконец, надо резко ужесточить административную и уголовную ответственность за незаконное лесопользование.

- Как вы оцениваете сложившиеся правила игры между бизнесом и государством?

- Государство сегодня не решает две ключевые проблемы. Первая-это определение национальной лесной политики и стратегии развития отрасли. Вторая - регулирование. Государство говорит нам: нужно в два-три раза повысить эффективность лесопромышленного комплекса.

Но не предлагает никаких мер, которые реально стимулировали бы инвестиционную привлекательность отрасли. Лесная отрасль требует больших капиталовложений, особенно в переработке низкосортной древесины, а также имеет высокий срок окупаемости. ЦБК окупаются за 10-12, а то и более лет, а предприятия деревообработки - за 6-8 лет. Тогда как в торговле, например, вложенные деньги возвращаются за 2-3 года.

Бизнес нужно стимулировать, чтобы он направлял инвестиции в эту отрасль. Мы предлагаем: давайте введем понятие "концессии лесного фонда", то есть долгосрочной аренды с инвестиционными обязательствами сторон. Если государство хочет построить новый ЦБК, почему бы ему не отдать лесной фонд в концессию тому инвестору, который готов на льготных условиях этот комбинат выстроить?

- Какие сегменты лесопромышленного производства развиваются наиболее динамично и почему?

- 2/3 лесозаготовительных предприятий в России работают с нулевой рентабельностью или убыточны. С экономической точки зрения их существование бессмысленно. Но оно обосновывается двумя моментами - сохранением рабочих мест и поставкой сырья для переработки.

И только треть лесозаготовительных хозяйствующих субъектов, которые внедряют современные технологии, многооперационные комплексы, повышают квалификацию людей, оптимизируют производственные процессы и затраты, добиваются рентабельности. Но не более 5-8%.

В лесоперерабатывающей подотрасли нормальный уровень рентабельности - от 5 до 12%. Думаю, что этого уровня достигает 20-25% предприятий, работающих в данном сегменте. У остальных рентабельность несколько ниже, но положительная.

У предприятий глубокой переработки древесины, а также в целлюлозно-бумажном производстве уровень рентабельности самый высокий в отрасли - в ряде случаев от 10 до 25%. Это очень высокие результаты, и думаю, что их добиваются только те производства, которые входят в вертикально интегрированные структуры. При этом итоговые показатели у них ниже, потому что за счет рентабельности глубокой переработки они покрывают убыточность первой стадии - лесозаготовки.

- Каковы еще плюсы вертикально интегрированных структур?

- У них, например, есть возможность эффективно перераспределять итоговую прибыль в те направления, которые испытывают наибольшую потребность в инвестициях. Кроме того, за счет высокой рентабельности предприятий глубокой переработки они могут поддерживать предварительные этапы: лесозаготовку и дорожное строительство, которое требует крупных единовременных вложений.

Вот почему сегодня в России именно вертикально интегрированные структуры обеспечивают выживаемость и динамику ЛПК. В лесозаготовке на долю этих структур приходится примерно 30 процентов рынка, а в лесопилении и глубокой переработке, включая ЦБП, их доля по отдельным позициям достигает 70-80%.

В будущем ситуация может измениться. На определенном уровне развития экономики мелкие и средние предприятия могут достигать результатов ничуть не хуже, чем вертикально интегрированные структуры.

Но для этого необходимы выверенное законодательство, четкая система госрегулирования, высокая прозрачность бизнеса и жесткий контроль.

- Интересен ли сегодня российский лесной рынок инвесторам, и в чем это проявляется?

- Пока инвесторы достаточно сдержанны в отношении ведущего сегмента - лесоперерабатывающих предприятий, в том числе и целлюлозно-бумажной подотрасли, где деньги в основном вкладываются в модернизацию существующих мощностей, а не в создание новых ЦБК. Это, прежде всего, связано с большим сроком окупаемости вложений. В то же время с завидной регулярностью то в одном, то в другом регионе сообщают об очередном проекте строительства нового комбината.

Пока все эти проекты остаются лишь заявлениями. К лесопилению и деревообработке интерес выше. На этом сегменте рынка активно работают, например, скандинавские лесопромышленники. Но и здесь инвестиции не носят характер прорыва.

- Ощущаете ли вы конкуренцию на рынке лесопромышленной продукции?

- На внешнем рынке конкуренция очень жесткая, и там никто не ждет резкого прогресса России. Хотя не исключаю, что многие будут рады, если наша страна увеличит приток круглого леса. Внутри страны серьезной конкуренции - по качеству продукции, по эффективности производства - пока нет, товарные ниши четко закреплены за конкретными производителями. Пока ситуацию определяют внешние рынки, куда экспортируется до 65% продукции.

- Ожидаете ли вы активизации иностранных инвесторов после того, как будет принят Лесной кодекс?

- Думаю, этот процесс с новым кодексом пойдет быстрее. Инвестиционная привлекательность отрасли связана со стабильностью и четкостью нормативной базы. Думаю, что приход иностранных стратегических инвесторов является лишь вопросом времени. Как только будут обозначены приоритеты государства в лесу, отраженные в национальной политике, а также будет принят Лесной кодекс, появится как минимум определенность. Тогда можно ожидать, что заявленные крупные проекты станут реальностью. Наиболее активными, думаю, будут инвесторы из Китая, Скандинавии, США, Японии.