А.Э. Айрапетьянц, И.М. Фокин

Dryomys nitedula (Pallas,1779)

• Подвиды
• Таксономия
• Природоохранный статус и заключение
• Описание
• Распространение
• Биотопы
• Экология
• Поведение
• Размножение
• Литература

Подвиды: Dryomys nitedula nitedula Pallas 1779; Dryomys nitedula obolenskii Ognev 1923; Dryomys nitedula carpathicus Brohmer 1927; Dryomys nitedula tanaiticus Ognev et Turov 1935; Dryomys nitedula dagestanicus Ognev et Turov 1935; Dryomys nitedula caucasicus Ognev et Turov 1935; Dryomys nitedula ognevi Heptner et Formosov 1928; Dryomys nitedula tichomirovi Satunin 1920; Dryomys nitedula kurdistanicus Ognev et Turov 1935; Dryomys nitedula bilkjewitzi Ognev et Heptner 1928; Dryomys nitedula pallidus Ognev et Turov 1935; Dryomys nitedula angelus Thomas 1905; Dryomys nitedula saxatilis Rosanov 1935.

Несмотря на имеющую место изолированность ряда популяций, особенно в Азиатской части ареала на территории бывшего СССР род Dryomys Thomas 1906 представлен одним видом Dryomys nitedula Pallas 1779 (в кариотипе 2n = 48), включающий в себя 10–12 подвидов, (Огнев, 1947; Громов и др., 1963; Каталог млекопитающих СССР, 1981; Россолимо, Павлинов, 1987; Графодатский, Фокин, 1993). Географическая изменчивость и внутривидовая систематика лесной сони исследована еще не достаточно полно, и статус ряда подвидов требует уточнения, (Громов, Ербаева, 1995). Именно для этого вида сонь (как и для африканской группы Graphiurus Smutz.) характерна высокая степень цветовых вариаций. В основном это касается общего фона верхней стороны тела, окраски хвоста и выраженности его окаймления, наличия пятен на лбу, темени, горле, груди, за ушами, выраженности демаркационной линии и окраски нижней стороны тела. По мнению И.М. Громова (Громов, Ербаева, 1995), 13 подвидов, указанных для территории бывшего СССР, отчетливо объединяются в 4 группы, внутри которых при дальнейшей ревизии могут произойти изменения, в сторону уменьшения их числа. К таким относится D. n. tichomirovi и D. n. kurdistanicus, мало отличающиеся между собой по окраске верха и D. n. carpaticus, подвидовая самостоятельность которого и ранее И.М. Громовым считалась спорной (Громов и др., 1963).

В пределах своего ареала на территории бывшего СССР лесная соня распределена неравномерно и запас ее неодинаков (Лихачев, 1972). На равнинной европейской части в подзоне широколиственных и смешанных лиственных лесов вид обычен (Лесостепная Украина, Беловежье, Березинский заповедник в Белоруссии, Воронежский и Хоперский заповедники), однако численность его в настоящее время почти всюду невелика (Сержанин, 1955; Голодушко, Падутов, 1961; Каштальян, 1997). С продвижением на северо-восток (Прибалтика, Псковская, Тверская области, Среднее Поволжье) лесная соня становится относительно редкой и еще более малочисленной. В этой части ареала вид занесен в региональные Красные Книги, как редкий, уязвимый или требующий внимания (Juskaitis, 1988, 1992; Викторов, 1997; Гайдук и др., 1997). Не вызывает тревоги состояние численности лесной сони в горных районах: в Карпатах, Кодрах, на Кавказе, в Закавказье, в Копет-Даге, в горах Центральной Азии (Мейер, Схолль, 1955; Алиева, 1965; Янушевич, 1972; Лозан, 1970; Слудский 1977; Газарян, 1985). Лесная соня легко мирится с соседством человека, используя в качестве местообитаний виноградники, фруктовые сады, ореховые рощи. В Молдавии (Лозан, 1970) плотность населения вида особенно велика в лесополосах, образованных диким абрикосом, белой акацией, караганой. Таким образом, наиболее уязвимым и требующим охраны на территории бывшего СССР следует считать подвид D. n. nitedula в равнинной северо-восточной части его ареала.

По своим размерам лесная соня занимает промежуточное положение между Eliomys quercinus и Muscardinus avellanarius. Длина тела колеблется в пределах 90–110 мм, хвоста – 60 – 113 мм, задней ступни – 19–22 мм. Самцы, как правило, несколько крупнее самок.

Череп относительно высокий с укороченным лицевым отделом. Барабанные камеры выпуклые, относительно большие. Щечные зубы с относительно невысокими коронками, по степени выраженности краевых бугорков и высоте петель на жевательной поверхности занимает промежуточное место между Eliomys quercinus и Glis glis (Громов, Ербаева, 1995).

Хвост пушистый, немного уплощенный за счет относительно длинных волос, лежащих по обе стороны от хвостового стержня. Он помогает сохранять равновесие при передвижении в кронах и выполняет роль аэробалансира, позволяющего совершать точно координированные прыжки с ветки на ветку или на землю. У возбужденного зверька хвостовой стержень становится темно-розовым, шерсть встает торчком. Вибриссы усов расположены плотными пучками по обеим сторонам носа, образуя своеобразный веер, позволяющий “ощупывать” пространство около морды. Длина их составляет 20% от длины головы. Они очень подвижны, могут быть направлены вперед и в стороны, каждый пучок может действовать независимо от другого (Огнев, 1947).

Ступни относительно узкие и длинные, 6 подошвенных и столько же ладонных мозолей достаточно крупные и выпуклые, но располагаются менее тесно по отношению друг к другу, чем у Glis glis и Muscardinus avellanarius (Айрапетьянц, 1983).

Мех плотный и густой, остевые волосы хорошо выражены, составляя 40% от других типов волос. Цвет шерсти, особенно боков и нижней стороны тела заметно отличается у экземпляров из разных географических районов. Окраса верха серовато-охристая, от носа к основанию уха проходит черная полоса, едва заходя за него и не образуя под ним черного участка. Нижняя сторона от бледно-палевого до чисто белого цвета. У закавказских сонь из Грузии и Армении щеки и горло могут быть желто-оранжевыми при оливково-сером цвете спины. Известны находки меланистов (Пилявский, Абеленцев, 1979).

Группы подвидов Dryomys nitedula по И.М. Громову (Громов, Ербаева, 1995):

1. Среднерусская группа: D. n. nitedula Pallas 1779; D. n. obolenskii Ognev 1923; D. n. carpathicus Brohmer 1927. Занимают равнинную часть ареала вида и горные р-ны Молдавии. В серовато-бурой окраске спины имеется коричневато-рыжая примесь и охристый оттенок. Белая каемка на хвосте хорошо выражена.
2. Предкавказская группа: D. n. tanaiticus Ognev et Turov 1928; D. n. dagestanicus Ognev et Turov 1928; D. n. caucasicus Ognev et Turov 1935. Обитают в Предкавказье, низовьях Терека, Кумы, Дона и Волги, на юге Краснодарского края. В окраске верха преобладают коричневые тона (у обитателей влажных пойменных лесов) или темно-серые с буроватым оттенком (у обитателей сухих равнин и предгорий). Хвост без каемки.
3. Закавказская группа: D. n. ognevi Heptner et Formosov 1928; D. n. tichomirovi Satunin 1920; D. n. kurdistanicus Ognev et Turov 1935; Все Закавказье. Самые ярко окрашенные сони. Верх туловища серебристо-серый с оливковым оттенком, низ – беловато-кремовый, щеки и горло у сонь из Грузии и Армении желто-оранжевые. По нашим наблюдениям, самые агрессивные из всех подвидов.
4. Среднеазиатско-алтайская группа: D. n. bilkjewiczi Ognev et Heptner 1935; D. n. pallidus Ognev et Turov 1935; D. n. angelus Thomas 1905. Населяет горные леса Копетдага, окраинные хребты Западного Тянь-Шаня, горы Узбекистана, Таджикистана, Киргизии, Южного Казахстана, Алтай, пойменные леса р. Или и бассейна р. Чилика. Самые светлоокрашенные сони; верх тела бледно-серый иногда с незначительным охристым оттенком, брюшная часть белесо-серого оттенка, хвост всегда светлее спины.

На территории бывшего СССР северная область ареала доходит до Литвы, где в настоящее время обнаружено одно место обитания вида (Juskaitis, 1995), Беловежской Пущи, Вышнего Волочка, северо-восточного Татарстана и Уржума (Бируля, 1916/1917; Формозов, 1928; Огнев, 1947; Попов, 1960). Южная область охватывает пойменные участки Приднестровья, лесопосадки и леса Молдавии, Предкавказье, Кавказ и Закавказье (Беме, 1925; Спангенберг, 1925; Зубко, 1930; Красовский, 1932; Данилович, 1950; Писарева, 1955; Верещагин, 1959; Успенский, Лозан, 1961; Громов, Ербаева, 1995). Между северным и южным участками обитания расположены значительные территории, на которых этот вид пока не обнаружен. Азиатская область представляет собой наиболее древнюю часть ареала, и лесная соня – типичный компонент южного лиственного леса. Южная граница ее распространения в пределах бывшего СССР охватывает Копетдаг, горные системы Тянь-Шаня (Кара-Тау, Чу-Илийские горы, Джунгарский Ала-Тау, Тарбагатай, Саур) и Памира, далее на восток соня встречена в поймах рек Южного Прибалхашья (Или, Каратал, Лепса) (Огнев, Гептнер, 1929; Кузнецов, 1932; Огнев, 1940; Соснина, 1955; Афанасьев, 1956; Токтосунов, 1958; Слудский, 1977). Самая восточная точка ее обитания в России – Калбинский Алтай и Южный Алтай (Слудский, 1977). Самая северная – в Западной Сибири, в бывшем Барнаульском уезде (Огнев, 1947). В горы D. nitedula поднимается до 3000 м, в некоторых горных системах доходя до скального пояса. Несмотря на кажущуюся, на первый взгляд, обширную территорию, распространение лесной сони внутри ареала спорадично. Последнее, скорее всего, объясняется огромными участками пустынно – степного ландшафта, расчленяющего площадь ареала. В Крыму лесной сони нет (Огнев, 1947; Лихачев, 1972). Самые “безлесные” участки ареала занятые видом, – это Зайсанская котловина, южные части песков Айгыркум (Воронцов, 1963; Лобачев, 1964).

Главным требованием лесной сони к местообитанию является наличие кустарникового яруса и густого подроста. Условия обитания на протяжении всего ареала весьма различны. Это могут быть самые разнообразные участки лиственного леса, опушки, просеки, заросли кустарников на равнинах и невысоко в горах. Обычна она в орехоплодных, буковых, дубовых лесах Кавказа, ее можно встретить в арчевниках Закавказья и Копетдага, в тугайных лесах в поймах азиатских рек среди тальника, лоха, облепихи (Айрапетьянц, 1983). В высокогорьях Тянь-Шаня и Памира ее добывали в скальном поясе, где кроме кустов эфедры и редких кустарников не было никакой растительности (Слудский, 1977). В горах Кавказа и Средней Азии особенно много зверьков в фруктовых насаждениях и ореховых рощах (Спангенберг, 1925; Соколова, 1928; Соснина, 1955; Мейер, Схолль, 1956; Токтосунов, 1958; Катаевский, 1975; Айрапетьянц, 1983). В европейской части ареала местообитания сони менее разнообразны. В Карпатах сони обычны в буковых лесах (Довгенич, 1982). В Молдавии они встречаются во всех типах лесах, а также в лесополосах и старых садах (Успенский, Лозан, 1961; Лозан, 1970; Айрапетьянц, 1983), в Беловежской Пуще зверьки отдают предпочтение спелым елово-дубовым лесам с грабовым подростом (Голодушко, 1959; Голодушко, Падутов, 1961). В лесах Волжско-Донского водораздела они населяют сырые участки широколиственного леса, изобилующие дуплистыми деревьями, папоротником и массой сухой прошлогодней листвы (Огнев, Воробьев, 1924; Формозов, 1926, 1928; Попов, 1960). Привлекательность стации определяется в первую очередь кормностью угодий, а не наличием естественных укрытий.

Лесная соня даже в районах с оптимальными условиями обитания никогда не бывает особенно многочисленна. Наибольшей плотности ее население достигает в центральной лесной Молдавии, Закавказье, в горах Средней Азии, относительно многочисленна в Беловежской пуще и Воронежском заповеднике (Шнитников. 1936; Токтосунов, 1958; Голодушко, Падутов, 1961; Успенский, Лозан, 1961; Angermann, 1963; Слудский, 1977; Газарян, 1985; Токмергенов, 1991). Однако и в этих районах численность ее неодинакова в различных стациях. В Молдавии наибольшая плотность населения вида была обнаружена в лесополосах вблизи от совхозных земель с фруктарниками – 23–25 особей на 1 га, в дубовых посадках Лозовского лесничества – 8 экз. на 1 га, в высокоствольниках эти показатели колеблются от 1 до 3 экз. на 1 га (Лозан, 1970). Сонь трудно учитывать стандартными методиками (ловушко/сутки), так как они плохо идут в ловушки. Более реально отражает истинное положение с обилием зверьков проверка гнездоубежищ, развешенных через определенное расстояние на линиях маршрутов в различных биотопах. Сони их охотно заселяют, явно предпочитая гнездам собственной конструкции. Поскольку искусственные гнездовья развешены далеко не во всех районах обитания лесной сони, то данные о численности (или плотности населения), полученные разными исследователями разными методами, несравнимы. Более достоверными оказывается подсчет встреч зверьков на ночных маршрутах, учет гнезд и, как уже говорилось выше, заселенности скворечников, синичников и т.п. Лесной соне не свойственны резкие колебания численности. Ее репродукция характеризуется умеренными темпами, и годовой прирост популяции лишь немногим превышает ее сокращение в течение года. Летняя смертность у вида невелика. За продолжительный период наблюдений за сонями в разных частях ареала мы всего два раза обнаружили в скворечниках мертвых животных. Наибольшие потери популяция несет в период зимовки, у всех видов сонь за этот период гибнет до 60% сеголеток и большинство старых особей в возрасте 4 лет и старше (Слудский, 1977; наши наблюдения) Продолжительность жизни в природе у этого вида, вероятно не более 4 лет, хотя в условиях неволи животные живут дольше (одна из закавказских сонь прожила у нас немногим более 8 лет). Основу популяции во всех частях ареала составляют особи, пережившие 1 и 2 зимовки, на долю животных зимовавших 3 раза по данным разных авторов, приходится в среднем от 3,6 до 15,5 % (Голодушко, Падутов, 1961; Аngermann, 1963; Слудский, 1977), таким образом, полное обновление популяции происходит за 4 года.

Среди факторов, в какой-то мере влияющих на обилие зверьков, помимо условий зимовки следует назвать продолжительные ливни и в меньшей степени хищников. Проливные дожди представляют опасность для выводков, находящихся в гнездах, размещенных открыто – подвешенных к веткам, устроенных в развилках, в старых гнездах дроздов, врановых. Для большинства наземных и пернатых хищников лесная соня служит случайной добычей. Она может стать жертвой лесной и каменной куниц, лесных котов, различных сов, врановых и ряда других видов, однако какого-либо влияния на движение численности вида эти охотники не оказывают.

В некоторых биотопах у лесной сони могут возникать конкурентные отношения с другими обитателями, использующими в качестве убежищ дупла или скворечники (синичники, дуплянки и т.п.). В первую очередь это полчки, орешниковые сони, птицы-дуплогнездники, некоторые насекомые. Лесные сони охотно заселяют гнездовые домики для птиц. Но в отличие от полчка и орешниковой сони лесная уничтожает хозяев и их кладки. В тех биотопах, где плотность населения лесной сони велика, она может использовать дупла совместно с другими животными, в частности с летучими мышами. В заповеднике Кодры мы однажды обнаружили семью лесных сонь в скворечнике, в нижней части которого был муравейник.

Основу рациона лесной соне составляют семена и плоды широколиственных и плодовых деревьев, ягоды, молодые побеги, почки (Соколова, 1928; Калабухов, Раевский, 1930; Мейер, Схолль, 1955; Соснина, 1955; Алиева, 1965; Махмутов, 1966; Слудский, 1977; Лозан, 1960; Айрапетьянц, 1983). В питании этого вида, особенно в северных частях ареала большое место занимает и животный корм. В первую очередь это разнообразные насекомые и другие беспозвоночные, воробьиные птицы, их кладки и птенцы. Там, где выводки птиц оказываются доступными (искусственные гнездовья) зверьку, соня может нанести им серьезный ущерб, особенно при совпадении репродуктивных пиков (Спангенберг, 1925; Барабаш-Никифоров и др., 1948; Попов, 1960; Голодушко, Падутов, 1961; Успенский, Лозан, 1961; Angermann, 1963; Гаврилов, 1965а, б; Иванова, 1966; Лозан, 1970).

Лесные сони ведут одиночный образ жизни, не образуют семейных поселений или каких-либо других постоянных сообществ. Исключение составляют самки с детенышами или небольшие, чаще всего родственные группы молодняка, совместно кочующего по территории в период расселения. В литературе часто встречаются сообщения о неуживчивости взрослых особей и повышенной их агрессивности по отношению друг к другу, отмечается, что особенно часто агонистические отношения проявляются в период гона. Наши многолетние наблюдения и исследования поведения этого вида, как в природных условиях, так и в лаборатории, не подтверждают этого мнения. В птичьих домиках мы неоднократно встречали по несколько разнополых взрослых животных, в том числе были и самки с детенышами. В неволе в просторных вольерах мирно уживаются разнополые группы, концентрируясь обычно в одном убежище.

Связь между матерью и ее подросшим молодняком сохраняется долго, особенно тесная связь с дочерьми, даже после появления у них потомства обычно никаких недружелюбных контактов не возникает. Более того, старшая самка проявляет заботу по отношению к появившемуся выводку, несмотря на наличие своих детенышей. Мы ни разу не наблюдали проявления инфантицида, часто возникающего в такого рода группах у других видов. У самок лесной сони, начиная со второй половины беременности и до конца лактации в высшей степени выражена гнездостроительная деятельность. Она выражается в постоянном усовершенствовании и перестройке убежища. Наблюдая на Кавказе, за одними и теми же семьями, живущими в открытых гнездах, мы постоянно отмечали новые детали в конструкции жилища, появлявшиеся за прошедшую ночь. Межвидовые контакты осуществляются по большей части посредством запахового и звукового общения, а в семьях – тактильного. Голосовой репертуар особенно разнообразен в период гона и выращивания молодняка (Коротецкова, 1977), а ольфакторный – в начале размножения. В период гона и ухаживания все способы коммуникаций дублируют друг друга.

Для лесной сони в лабораторных условиях отмечены редкие случаи факультативной моногамии (3 случая), причем с выраженной отцовской заботой о потомстве. В одном случае (сони из Закавказья) пара постоянно, в течение 2,5 лет, совместно занимала в общей вольере один и тот же домик, там же появлялось и потомство. Не исключено, что редкие встречи в одном убежище взрослой пары и подсосного молодняка говорят о возможности факультативной моногамии и в природе.

Соотношение полов в популяции лесной сони практически 1:1, с незначительным перевесом в сторону самок. Такая же картина наблюдается и в выводках (Angermann, 1963). Сроки репродуктивного периода отличаются в разных географических районах и в значительной мере зависят от продолжительности гибернации. Этот вид достаточно пластичен в отношении размножения, потенциально полицикличен и при оптимальной экологической обстановке может приносить до 2 выводков в год. Однако на территории бывшего СССР эту способность могут реализовать только лесные сони Кавказского региона и в горных лесах Средней Азии, а также в условиях неволи (Куликова, 1940). На европейской части ареала лесная соня размножается 1 раз в году. Начало размножения приурочено к первым неделям после окончания спячки – к последней декаде апреля в Средней Азии и Приднепровье и к концу апреля – началу мая на Кавказе, в Молдавии, Беловежской Пуще, Воронежском заповеднике; на севере ареала эти сроки сдвигаются к концу мая (Бёме, 1925; Огнев, 1940; Алекперов, 1956; Токтосунов, 1958; Попов, 1960; Сокур, 1960; Голодушко, Падутов, 1961; Успенский, Лозан, 1961; Аngermann, 1963; Алиева, 1965; Иванова, 1973; Самарский, Самарский, 1979). В популяции Воронежского заповедника, по данным Р. Ангерманн (1963) участвует в размножении до 90% самок, но судя по сведениям из других регионов, процент может изменяться в сторону уменьшения (Янушевич, 1968). Первыми начинают размножаться более старые самки, а зверьки, перенесшие только одну зимовку – на 2–3 недели позже (Айрапетьянц, 1983). Беременность продолжается 27–28 дней, на свет появляется от 2 до 9 детенышей чаще всего их 4–5. Как и у полчка, наибольшие выводки зарегистрированы для Кавказа. Молодняк прозревает на 14–16 день, в этом возрасте у них уже имеются нижние резцы и начинают прорезываться верхние, черная полоса на мордочке хорошо заметна. Самостоятельно питаться начинают на 20 день, лактация продолжается до месяца, в возрасте 40–45 дней молодняк покидает родительское гнездо. Половозрелыми лесные сони становятся на втором году жизни (Лозан, 1960; Слудский, 1977; Айрапетьянц 1983).

Айрапетьянц А.Э. 1983. Сони. / Жизнь наших птиц и зверей. Л.: ЛГУ. 191 С.

Алекперов А.М. 1956. Некоторые данные о размножении лесной сони (Dyromys nitedula Pall.) в условиях Азербайджана. // Докл. АН Азерб. ССР, 12 (2): 987–992.

Алиева Ш.Б. 1965. Материалы по фауне и экологии грызунов Нахичеванской АССР. // Тр. ин-та зоол. АН Азерб. ССР, (2): 133–164.

Афанасьев А.В. 1956. Зоогеография Казахстана. Алма-Ата.

Барабаш-Никифоров И.И. 1957. Звери юго-восточной части Черноземного центра. Воронеж. 370 с.

Барабаш-Никифоров И.И., Павловский Е.Н. 1948. Фауна наземных позвоночных Воронежского государственного заповедника. // Тр. Воронежск. гос. зап-ка, 2 : 7–128.

Беме Л.Б. 1925. К биологии и распространению некоторых грызунов Северного Кавказа. // К биологии животных Сев. Кавказа. Владикавказ. С. 1–15.

Бируля А. 1916/1917. Заметки о лесной соне и очерк распространения видов сем. сонь в Европейской России. // Ежегодник Зоомузея АН, т. 21 (мелкие заметки)

Бородина М.Н. 1960. Млекопитающие Окского заповедника. // Тр. Окского з-ка, 3: 1–28.

Верещагин Н.К. 1959. Млекопитающие Кавказа. М. - Л. Изд-во АН СССР. 704 с

Викторов Л.В. 1997. Особенности распространения редких видов млекопитающих Тверской области. // Редкие виды млекопитающих России и сопредельных территорий. Тез. Междунар. Совещ., Москва, 9–11 апреля 1977 г., М. С. 20.

Воронцов Н.Н. 1963. Применение губчатых приманок с наполнителями для отлова мелких грызунов. // Зоол. журн., 42 (2)

Гаврилов Э.Н. 1965а. Привлечение птиц в плодовые сады окрестностей Алма-Аты. // Тр. Казахского научн.-исслед. ин-та защиты растений, 9: 200–201.

Гаврилов Э.Н. 1965б. Опыты по привлечению насекомоядных птиц в горных лесах Тянь-Шаня. // Новости орнитологии. Мат. IV. Всесоюзн. орнит. Конф., 1–7 сентября 1965 г. Алма-Ата: 77–79.

Газарян М.А. 1985. О некоторых вопросах образа жизни лесной сони (Dryomys nitedula Pall.). // Изв. с.х. наук Арм. ССР, 7: 40–44.

Гайдук В.А., Блоцкая Е.С., Жук В.А., Абрамова И.В. 1977. Редкие и исчезающие млекопитающие юго-западной части Белоруссии: состояние и охрана. // Редкие виды млекопитающих России и сопредельных территорий. Тез. Междунар. Совещ., Москва, 9–11 апреля 1977 г., М. С. 22.

Голодушко Б.З. 1959. Материалы по кольцеванию лесной сони в заповеднике “Беловежская Пуща”. // Миграции животных (М), 1: 186–189.

Голодушко Б.З., Падутов Е.Е. 1961. Материалы по экологии лесной сони Беловежской Пущи. // Фауна и экология наземных позвоночных Белоруссии (Минск): 49–70.

Графодатский А.С., Фокин И.М. 1993. Сравнительная цитогенетика Gliridae (Rodentia) // Зоол. журн., 72 (11). С. 104–112.

Громов И.М., Гуреев А.А., Новиков Г.А., Соколов И.И., Стрелков П.П., Чапский К.К. 1963. Млекопитающие фауны СССР , т. 1. М. Изд-во АН СССР. 638 с.

Громов И.М., Ербаева М.А. 1995 Млекопитающие фауны России и сопредельных стран. Зайцеобразные и грызуны. СПб.: Наука. 520 с.

Данилович А.П. 1950. К экологии лесной сони на Украине. // Природа. 8.

Зубко Я.П. 1930. Материалы по изучению фауны зверей Полтавской области области. // Тр. Харьковского об-ва испыт. прир., 55 (2).

Иванова Т.М. 1973. Размножение лесной сони в Алма-Атинской плодовой зоне. // Вестн. с.-х. науки Казахстана, 7: 52–56.

Калабухов Н.И., Раевский В.В. 1930. Млекопитающие Донецкого округа Северо-Кавказского края. // Изв. Северо-Кавказской краевой станции защиты растений. с. 29–148.

Катаевский В.Н. 1975. Экология лесной сони северо-западной Киргизии. // Тр. Киргизского гос. ун-та им. 50–летия СССР, сер. биол. наук, 13. Фрунзе: 53–60.

Каталог млекопитающих СССР. 1981. Л. Наука: 445 с.

Каштальян А.П. 1997. Представители семейства соневых (Gliridae) натерритории республики Беларусь. // Редкие виды млекопитающих России и сопредельных территорий. Тез. Междунар. совещ., Москва, 9–11 апреля 1997 г., М.: 47.

Коротецкова Л.В. 1977. Звуковые реакции семейства сонь (Myoxidae). // Зоол. журн., 56 (4).: 602–610.

Красовский Д.Б. 1932. Материалы к познанию фауны наземных позвоночных Рутульского кантона Дагестанской АССР // Изв. 2-ого Сев.-Кавк. пед. ин-та, 9: 185–219.

Кузнецов Б.В. 1932 Грызуны Семипалатинского округа Казахстана. // Бюл. Моск. об-ва испыт. прир., отд. биол. 41 (1–2).

Куликова Е.А. 1940. О соне и лесной мыши в орехово-яблоневых лесах Ферганы. // Тр. Узб. зоол. сада. (Ташкент), 2: 82–86.

Лихачев Г.Н. 1972. Распространение сонь в Европейской части СССР. // Фауна и экология грызунов, 11.: 71–115.

Лобачев Ю. С. 1964. Новые места нахождения тянь-шаньской мышовки и лесной сони. // Тр. ин-та зоол АН Каз. ССР, 23: 216–217

Лозан М.Н. 1960.Материалы по распространению и биологии лесной сони в Молдавии. // Тез. Второй научн. конф. молодых ученых Тираспольского пед. Ин-та,: 34–35.

Лозан М.Н. 1970. Грызуны Молдавии. Т. I. Кишинев. 171 с.

Лозан М.Н. 1979. Сони. // Животный мир Молдавии (Млекопитающие). Кишинев.

Махмутов С.М. 1966. К экологии лесной сони в предгорьях Заилийского Алатау. // Охрана и рациональное использование ресурсов дикой живой природы. Алма-Ата.

Мейер М.Н., Схолль Е.Д. 1955. Эколого-фаунистический очерк млекопитающих Варташенского района Азербайджанской ССР. // Уч. зап. Ленингр. гос. Ун-та, 181. Сер. биол. наук, 38. Зоология позвоночных: 104–121.

Никадамбаева Т.С., Салихбаев И.К. 1974а. Некоторые данные биологии лесной сони, лесной мыши и туркестанской крысы долины реки Аксаката. // Узб. биол. журн, 2: 49–50.

Никадамбаева Т.С., Салихбаев И.К. 1974б. Размножение лесной сони, лесной мыши и туркестанской крысы в долине р. Аксаката. //Узб. биол. журн., 3: 44–46.

Огнев С.И. 1940. Млекопитающие центрального Тянь-Шаня (Заилийского и Кунгей Алатау). // Мат. к познанию фауны флоры СССР, изд. Моск. Об-вом испыт. прир., нов сер., отд. зоол., 3 (18): 42–46.

Огнев С.И. 1947. Звери СССР и прилежащих стран, т. 5. М.-Л.: изд-во АН СССР, 809 с.

Огнев С.И., Воробьев К.А. 1924. Фауна позвоночных Воронежской губернии. М.: 254 с.

Огнев С.И., Гептнер В.Г. 1929. Млекопитающие среднего Копетдага и прилежащей равнины. // Тр. научн.-иссл. ин-та зоол. Моск. Ун-та, 3 (1):1–131.

Павлинов И.Я., Россолимо О.Л., 1987. Систематика млекопитающих СССР. (Исследования по фауне Советского Союза). М. Изд-во МГУ: с.285

Пилявский Б.Р., Абеленцев В.И. 1979. О находке меланиста лесной сони Dryomys nitedula Pall. (Mammalia, Rodentia). // Вестн. зоол., 4: 74–75.

Писарева М.Е. 1955. Грызуны байрачных лесов и прилегающих к ним сельскохозяйственных угодий. // Сб. работ биол. ф-та Днепропетровского гос. ун-та, Харьков, 51: 67–82.

Попов В.А. 1960. Млекопитающие Волжско-Камского края. Казань. 468 с.

Россолимо О.Л. 1971 Изменчивость и таксономия лесной сони (Dryomys nitedula Pallas) // Зоол. журн., 50 (2): 247–258.

Самарский С.Л., Самарский А.С. 1979. Размножение лесной сони в условиях Среднего Приднепровья. // Экология , 3: 96–98.

Слудский А.А. 1977. Лесная соня. // Млекопитающие Казахстана, т. 1, ч. II. (Грызуны). Алма-Ата: Наука, 116–137 с.

Соколова Л.В. 1928 Заметки по биологии некоторых вредных позвоночных Средней Азии. // Узб. опытная станция защиты растений, 12. (Ташкент.), 12 : 6–9.

Сокур И.Т. 1960. Сcавци фауни Украини та iх господарьске значення. Кiев. 211 с.

Соснина Е.Ф. 1955. Заметки по экологии и вертикальному распределению лесной сони на Гиссарском хребте (Таджикистан). // Тр. АН Тадж. ССР, 33: 16–176

Спангенберг Е.П. 1925. К биологии лесной сони (Dryomys nitedula obolenskii Ognev) Бюлл. Моск. об-ва испыт. прир., отд. биол., нов. сер., 33 (3–4): 25–30.

Токмергенов Т.З. 1991. О распространении лесной сони в Иссык-Кульской котловине. // Фауна и экол. наземн. позвоночных Кыргызстана (Бишкек).: 137.

Токтосунов А. 1958 Грызуны Киргизии. Фрунзе.: 45–49

Успенский Г.А., Лозан М.Н. 1961. Некоторые результаты изучения экологии сонь (Myoxidae) Молдавии. // Вопр. экол. и хоз. знач. наземн. Фауны. Кишинев: 75–84..

Формозов А.Н. 1928. Об особенностях ареалов русских сонь (Myoxidae) и бурундука (Eutamias asiatica Gm.). // Бюлл. об-ва испыт. прир., отд. биол., 37(3–4).

Шнитников В.Н. 1936. Млекопитающие Семиречья. М. - Л. 323 с.

Янушевич А.И. 1972. Млекопитающие Киргизии. Фрунзе.

Angermann R. 1963. Zur ocologie and Biologie des Baumschlafers Dryomys nitedula (Pallas 1779) in der Waldsteppensone. // Acta Teriol., 7 : 333–367

Juskaitis R. 1988. Miskine miegapele. // Liethuvos Fauna. Vilnus: Мokslaas: 112–114.

Juskaitis R. 1992a. Miskine miegapele Dryomys nitedula Pall. // Liethuvos raudonoji Kniga. Vilnus: 23.

Juskaitis R. 1992b. The distribution and number of the dormice (Gliridae) in Lithhuania. // Proceeding of the first Baltic theriological conference (Tartu, 17–21 September 1990): 63–69.

Juskaitis R. 1995 Distribution, abundance and conservation status of Dormice (Myoxidae) in Lithuana. // Hystrix, (n.s.) 6 (1–2): 181–184.