Аргументы недели 18(104), 7 мая 2008 г.

Хроники Каспия: рыбаков на берег, кильку в ископаемые

Существует ли взаимосвязь между многолетней нефтедобычей и геологоразведкой на Каспии и падением уловов в регионе? Мнение местных жителей, рыбаков-профессионалов на этот счет жесткое: присутствие на Каспии нефтедобывающих компаний ведет к уничтожению отрасли. Рыболовство перестало быть рентабельным занятием.

Мафия на берегу – браконьер в море

ОСНОВНОЙ тезис «ЛУКОЙЛа» – главный ущерб рыболовству в Каспийском море наносит браконьерство, но не деятельность НЕФТЕГАЗОВЫХ компаний.

Как это проверить? Никак. Браконьерство на Каспии и в самом деле стало массовым, повальным явлением. Несмотря на регулярную конфискацию тысяч километров сетей и орудий лова.

«Наши» ловцы удачи не выходят в море только в одном случае – когда в регион с визитом прибывает из Москвы кто-то из первых лиц государства.

На этот случай у рыбной мафии везде есть свои люди, они предупреждены всегда заранее. Самый большой «простой» был в августе 2002 г. – по приказу Верховного главнокомандующего сбор-поход Каспийской флотилии напрочь парализовал браконьерскую деятельность как минимум на две недели. А если учесть, что в Вооруженных силах принято готовиться к трудностям загодя («через 3 дня, ровно в 5 ноль-ноль, учебная боевая тревога!»), то почти месяц Каспий отдыхал от варварской эксплуатации. Браконьерские сети протралили, у рыбы появилась передышка. Но когда аврал закончился, военные морячки разбрелись по местам постоянной дислокации, жизнь прибрежных поселков и городков по обыкновению вернулась на круги своя.

Исключение – иранские воды. Власти Исламской Республики с браконьерами не церемонятся – суда, застигнутые на месте незаконного промысла, расстреливают боевые вертолеты.

Килька – хлеб Каспия?

РАНЬШЕ с Каспия кормились все – не только иранцы. Вспомните таможенника Верещагина из «Белого солнца пустыни». Черная икра ему, понимаете ли, обрыдла!

Только есть один большой секрет – это браконьеры гоняются за белужьей и осетровой икрой. А настоящие рыбаки больше думают о кильке. Дело в том, что промышленный лов осетровых определяется сегодня настолько мизерными квотами, что как-то повлиять на состояние легальной рыболовецкой отрасли в целом не способен. Другое дело килька.

Когда-то ее ежегодный вылов составлял в среднем 250 тыс. тонн в сезон. Рекордные уловы зафиксировали в 1978 г. – 380 тыс. тонн. И даже в не слишком благополучные 90-е уловы отличались завидной стабильностью – если и было снижение, то только из-за старения флота. До 100 млн. банок знаменитой каспийской кильки в томатном соусе расходилось по стране. Консервы с удовольствием закупало Министерство обороны (дешево и питательно!), а для пенсионеров и малообеспеченных слоев населения килька была спасением от голодной смерти. Своими глазами видел в годы, когда специфическая российская демократия привела к полной анархии, бабушек и дедушек с картошкой в авоськах и консервированной астраханской килькой. Социально значимый продукт! Сейчас службы снабжения армии и флота по старой памяти обращаются на рыбоконсервные комбинаты, но получают отказ – кильки на всех не хватает. И на астраханском рынке Татар-Базар она в постоянном дефиците.

Суп «Сиротский»

 СОДЕРЖИМОЕ одной банки кильки в томатном соусе залить водой, положить в кастрюлю 500 г картофеля, 1 луковицу, 1 морковку. Можно добавить пшено. Варить 30 минут. 

Мины замедленного действия

В 2001-м грянула экологическая катастрофа. В один прекрасный день, по официальным данным, разом погибло 250 тыс. тонн кильки – большая часть популяции. Неофициальные данные еще страшнее – все 350 тыс. (1 кг кильки стоит 10 рублей. Море и рыбаки в одночасье потеряли 3,5 млрд. руб.!). С этих дней рыбаки ведут отсчет своих проблем. Мор подорвал рыбные запасы Каспия.

Капитаны, которые в те дни выходили в море, вспоминают: «Шли по мертвой кильке – сутки, вторые… Сплошное сверкающее чешуйками поле убитой рыбы». Что это было? Если сопоставить данные ученых и рыбаков, картина вырисовывается следующая. Десятки лет нефтедобычи оставили на шельфе многочисленные полости, заполненные уже не нефтью, а смертельно опасным сероводородом. Старые скважины, конечно, запечатывают – так положено.

Но Каспий находится в сейсмически активной зоне, землетрясения здесь не редкость. Семь лет назад тряхнуло основательно. Притаившийся в недрах газ после встряски вырвался наружу и остался ядовитым облаком в морской воде. Черноморцы хорошо с этим знакомы, но там сероводород спокойно себе лежит на больших глубинах и проблем не создает. А в мелководном Каспии течение погнало сероводородную тучу вдоль берегов, по кругу – в центре моря массы воды относительно неподвижны. После сероводорода в воде не остается ничего живого – гибнет и планктон, и килька… Экипажи судов все чаще встречают сероводородные «гейзеры» в самых разных местах.

Новые месторождения таят не меньшие угрозы. 8 лет назад открыли крупнейшее месторождение Кашаган (Казахстан). Нефтяной пласт площадью 1250 кв. км, как сыр на хлебе, покоится на сероводородной подложке. Неужели вы думаете, что «какой-то» сероводород навечно преградит путь к 13 -млрд. баррелям сырой нефти?

Сейсмосмерть

БРАКОНЬЕРОВ килька интересует разве что в качестве закуски на столе. Куда же она в одночасье подевалась? После мора 2001-го к 2003 г. уловы постепенно стабилизировались и начали расти. Сначала килька была мелкая и худая, потом «потолстела» и «пожирнела». Но, начиная с 2005 г., рыбы становится все меньше и меньше. И результаты прошлого года говорят о том, что ситуация опять становится катастрофической.

Если кто-то захочет обвинить легальных рыбаков – «это они всю кильку переловили!» – будет не прав. В нормальной ситуации «короткоживущие рыбы», килька в том числе, быстро восстанавливают популяцию. Был бы корм (планктон) и благоприятные условия для нереста. А вот с этим как раз не все ладно.

Килечные капитаны уверяют – это нефтяники виноваты. А точнее, геологоразведка на каспийском шельфе.

Странным образом каждый раз, когда начинают активно исследовать морское дно на предмет поиска «черного золота», рыбка куда-то надолго исчезает. Что, в общем-то, неудивительно – сейсморазведку тихим занятием не назовешь. Методика такова. Пневматическая пушка, направленная с исследовательского корабля вниз, выстреливает воздухом (давление в камере 200 кг на 1 кв. см). Мощнейший гидравлический удар, отраженный от донных пород, ловит точная аппаратура. Что-то вроде гигантского эхолота – прибора, установленного на каждом мало-мальски серьезном корабле. Он дает возможность экипажу увидеть подводные препятствия, знать точную глубину. Задача сейсморазведки заглянуть как можно дальше. После расшифровки данных можно определить, что и в каком объеме прячется под толщей каспийских вод. И когда корпуса судов начинают эхом вздрагивать от далеких ударов, рыбаки говорят: «Опять нефтяники пошли море бомбить!» Суда сейсморазведки, курсируя, как челноки, методично расстреливают дно, оглушая и распугивая морских обитателей. Рыба гибнет, а та, что уцелела, уже не способна давать потомство. По словам Владимира Жуковского, директора рыбопромышленной компании «Держава-шиппинг», нефтяные гиганты добрались до заповедной зоны Северного Каспия, где, согласно Постановлению СМ РСФСР №78 от 31.01.75, «исключается разработка месторождений минерального сырья, в том числе бурение нефтяных и газовых скважин».

Ихтиологи предполагают, что рыба ушла из ставших для нее некомфортными прибрежных вод на глубину, далеко в море. Туда, где ее никто не беспокоит, под защиту 100-метровой толщи воды. И нерестится там же, в совершенно неблагоприятных для этого условиях, – ей бы на мелководье, богатое кормом для малька.

Килька питается планктоном. А вот все остальные коренные обитатели Каспия предпочитают иметь в своем рационе именно кильку. После черной икры она самая питательная – содержание чистого белка в этой мелкой рыбешке достигает 80%. Осетры и белуги, тюлени и морские птицы зависят от кильки, как человек от хлеба. Следовательно, исчезает килька – наступает «голод» у остальных. Тюлени, строят гипотезы специалисты, еще как-то могут перебиться, найти замену. Но массовый падеж сегодня не редкость.

Человеческий фактор

ПО МНЕНИЮ ихтиолога, известного специалиста по искусственному разведению осетровых Евгения Липпо, огульно обвинять нефтедобытчиков в исчезновении кильки нельзя. Существует масса факторов, в том числе и природных. Например, колебания численности рыбы в море зависят даже от солнечной активности. «Нефтянку обвиняют во всем, дескать, в дельте Волги арбузы не растут, как раньше, помидоры вянут. Надо доказывать ущерб с результатами независимых экспертиз и исследований в руках».

С независимостью экспертизы проблемы есть. Учреждение, которое призвано блюсти интересы моря и рыбной отрасли, ФГУП «Каспийский научно-исследовательский институт рыбного хозяйства» (КаспНИИРХ), давно смотрит на нефтедобывающие компании как на основного заказчика. Да не оскудеет рука дающего! Заповедник «бомбят» в апреле-мае, а судно с экспедицией выходит на мониторинг в июле – обличать уже некого.

Между тем «КаспНИИРХ» несколько лет назад сумел оценить биопотенциал северного Каспия. Получилось около 37 -млрд. долларов. Сумма, сопоставимая со стоимостью запасов углеводородов в этой части моря. И если нефть и газ когда-то будут исчерпаны до донышка, то биоресурсы являются возобновляемыми.

И другая проблема, от которой нельзя отмахнуться. Сработал человеческий фактор. В балластных цистернах судов из морей-океанов через Волго-Донской канал в Каспий занесли чрезвычайно агрессивного атлантического «зверя» – гребневика мнемиопсиса. Ученые били тревогу, предлагали ввести обязательный карантин – никому до этого не было дела. Ну а раз так, уже в 1999-м гребневик был замечен в первый раз. А начиная с 2000 г. встречается повсеместно. Это мелкое желеобразное существо – ближайший родственник медуз. Жрет планктон, икру, личинки и размножается в каспийской воде с фантастической скоростью – объедает коренных обитателей. Его суммарная масса исчисляется миллионами тонн. Естественных врагов в Каспии не имеет. Попытки уничтожить пока безуспешны. Гребневик мнемиопсис – второй после браконьерства аргумент невиновности нефтяного лобби.

Сегодня люди «нагадили» так, что морю самому не справиться. Пессимисты говорят прямо – если ничего не изменится, через десять лет разговоры о рыбных богатствах Каспия будут чисто теоретическими – на практике море опустеет. Кто за это должен платить? Тот, кто больше всего с моря имеет!

Иранские власти в этой кризисной ситуации приняли решение постепенно прекратить промышленный лов кильки. Госструктуры поэтапно, до 2009 г., должны выкупить 127 сейнеров-кильколовов у рыбаков, чтобы компенсировать их убытки и перепрофилировать бизнес.

В России для этого нет даже законодательной базы. Поэтому за уловами продолжают стоять и зависеть от них жизни тысяч людей, занимающихся добычей и переработкой рыбных богатств Каспия. Все они попали между молотом и наковальней – цены на топливо растут, уловы падают, флот за долги распродается. Единицы счастливчиков заключают контракты с нефтегазовыми компаниями на обслуживание буровых и геологоразведочных работ. Благополучная Норвегия, к слову, и та своих рыболовов не бросает – там создана и действует система господдержки отрасли – компенсация части затрат на приобретение горюче-смазочных материалов, субсидированные кредиты на рыбодобычу.

Допустим, победят гребневик, восстановят нормальный биоценоз, вернется килька – кто ее будет ловить и перерабатывать? Международные нефтяные консорциумы?

По проблемам ударим пиаром!

КАК всегда бывает в Астрахани весной, из самолетов и вагонов поездов дальнего следования сплошным потоком потянулись в дельту Волги тысячи людей с удочками и спиннингами. Кто-то мечтает поймать сазана, кто-то всласть наудить воблы, кто-то просто поучаствовать в процессе и отведать настоящей рыбацкой ухи.

Но что удивительно, в астраханских кафе и ресторанах осетрина под строжайшим запретом. И вообще с рыбой как-то не очень. Снабженцы местного общепита регулярно совершают вояжи в Москву… за рыбой. В столицу некогда рыбного края едут вереницы рефрижераторов с мороженными морепродуктами. Норвежская семга и форель, хек, палтус, минтай, треска, дорада. В этом привозном списке оказался даже исконный волжский житель – судак. Кому рассказать об этом лет 10–15 назад, засмеяли бы.

В последние апрельские дни в Астрахани с помпой провели традиционный фестиваль «Вобла-2008». На городскую набережную вышел весь местный бомонд во главе с губернатором Александром Жилкиным. Он реализовал законное право первого заброса удочки, а дальше к соревнованию по ловле одуревшей от желания поскорей отнереститься рыбы приступили 250 спортсменов. Условности соблюдены, сказка о неиссякаемых рыбных богатствах Волги и Каспия успешно поддержана. Спешу посоветовать – срочно везите на Каспий и в низовья Волги детей. Чтобы они своими глазами увидели и смогли рассказать потомкам, что Каспий – не только самый большой в мире замкнутый водоем с богатым нефтью и газом шельфом. Но и в недавнем прошлом кормилец миллионов людей. Чтоб помнили!

Кстати