«Город и природа»

НЕ МОСКВА ЛЬ ЗА НАМИ?
Об охране живой природы в Москве

К. В. Авилова, канд. биол. наук,
Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова

Город как явление имеет несколько научных определений. В географическом понимании это концентрация людей и промышленного производства на ограниченном пространстве. В биологическом понимании — природно-техногенная экосистема, где экологические закономерности выполняются в сильно измененной и преобразованной человеком среде.

В городе, являющемся собственной средой обитания, созданной интеллектом и трудом людей, отделившей их от мира природы, но не от биосферы, тем не менее остались объекты, процессы и закономерности, вписывающие этот техногенный комплекс в окружающее природное пространство.

Переломный момент в облике города и менталитете горожанина произошел в XIX в. в эпоху промышленной революции, когда с помощью энергии пара и электричества человек начал сам создавать среду своего обитания. Повысилась автономность существования человека, и начался быстрый процесс его отчуждения от природы. Психологически создалась возможность противопоставить общество и природу. Эта возможность оказалась иллюзией. Города начали ухудшать условия жизни людей и разрушать природу на многие километры вокруг.

Москва — самый северный из крупнейших мегаполисов мира (около 1 тыс. кв. км, а вся агломерация занимает около 8 тыс. кв. км) с самым континентальным климатом среди городов такого масштаба. Кроме того, Москва — самый быстро растущий мегаполис. В настоящее время не менее 30% его площади составляли природные и близкие к ним по структуре территории. Градоформирующее значение этих территорий исключительно велико: лесные массивы и долины малых рек в Москве служат естественными разрывами между сплошными массивами однообразной городской застройки, повышают разнообразие городского ландшафта и его эстетическую выразительность.

Зона ассимиляции городов (загрязнения, потребления ресурсов, разрушения природных сообществ) в среднем в 200 раз больше их собственной площади. Не менее 30% территории России уже стали зонами ассимиляции городов, хотя сами города занимают всего 2,6 %. В них живет 74% ее населения, а в европейской части России — 81%. В целом по миру зоны ассимиляции городов достигают 50% всей территории. Для сохранения приемлемой для жизни экологической обстановки необходимо серьезно подходить к использованию города как экологического пространства. Главное — признать объективность существования природных компонентов (экосистем, возникших без участия человека) в отличие от искусственных (созданных и поддерживаемых человеком) и сохранять их баланс.

В мире такая стратегия закреплена в Программе устойчивого развития городов («Повестка дня на ХХI век»), впервые оглашенной на природоохранном форуме в Рио-де-Жанейро в 1992 г. Она включает инвентаризацию, оценку, паспортизацию и мониторинг городских природных территорий, просветительскую работу и образование. Кроме того, предусматриваются меры, смягчающие негативное воздействие техногенной среды. Разрабатываются особые режимы использования и охраны природных участков, корректировка всех градостроительных планов с планами охраны природы, формирование экологических сетей. Устойчивое развитие имеет несколько аспектов, в том числе: экономический, социальный и экологический. Чтобы быть эффективными, все они должны реализовываться взаимосвязанно. Поскольку урбанизация в Европе стала тотальной, переход к устойчивому развитию городов занимает одну из ключевых позиций в общей концепции. Перестройка городской среды на экологически эффективные рельсы включает много аспектов: стабилизацию климата, раздельную переработку отходов, неистощительное водоснабжение, альтернативную энергетику и др. Тезис о сохранении биологического разнообразия занимает в этом списке не первое, но заметное место. Сейчас в России нет ни национального комитета, ни другой структуры, занимающейся проблемой устойчивого развития и «Повесткой дня на XXI век».

В XX в. Москва выросла с 242 до 1070 кв. км. Последние преобразования 1960 г. включили в ее состав более половины Лесопаркового защитного пояса и практически его ликвидировали. В 1984 г. были присоединены еще 10 тыс. га «резервных», практически целиком лесных, территорий. Периферическая зона Москвы, быстро застраивающаяся — бывший Лесопарковый защитный пояс. Тем не менее в Москве есть и несомненные достижения в области охраны живой природы.

В 1983 г. был организован первый в России национальный парк федерального подчинения — «Лосиный остров». В 1987 и 1991 гг. — более 100 памятников природы. В 1991 г. — первый отечественный природный парк «Битцевский лес». В 1995 г. был выделен Природный комплекс как экологический каркас города. Следует напомнить, что еще в 1989 г. на девятой сессии Моссовета двадцатого созыва, посвященной экологическим проблемам столицы, было принято решение провести паспортизацию природных территорий Москвы. Таким образом, признание объективного существования живой природы в городе произошло только в конце XX в. Это леса и лесопарки, незастроенные долины рек, городское озеленение общего пользования (парки, скверы, бульвары), а также некоторые участки больниц, кладбищ, стадионов и т.п., где хорошо развит растительный покров. Разнообразие местообитаний Природного комплекса Москвы чрезвычайно велико. Здесь есть ельники и сосняки, широколиственные и вторичные мелколиственные леса, прибрежные ивняки и ольшаники… Разнотравные и злаковые луга, рогозовые и тростниковые болота, зарастающие пустыри, заброшенные сады предоставляют условия самым разным обитателям. Например, плотность поселений камышниц и варакушек вдоль московских речек гораздо выше, чем в среднем в Подмосковье. В Москве обитают отдельные пары большой выпи и ремеза, бормотушки и дроздовидной камышевки. Конечно, все местообитания в той или иной степени изменены, а вновь возникшие на нарушенных землях (полях, пустырях, очистных сооружениях) еще не достигли природного равновесия. Однако процессы восстановления там, где территория не подвергается отчуждению и застройке, происходят удивительно быстро.

В 1998 г. в Москве организована первая в России сеть из 12 крупных ООПТ на городской территории. Это: Национальный парк «Лосиный остров», Природный парк «Москворецкий», Природный парк «Тушинский», природный парк «Битцевский лес», Природный заказник «Долина реки Сетунь», Природный заказник «Теплый стан», Природный заказник «Воробьевы Горы», Природно-исторический парк «Царицыно», Природно-исторический парк «Измайлово», Природно-исторический парк «Останкино», Природно-исторический парк «Покровское-Стрешнево», памятник природы регионального значения «Серебряный Бор». Впоследствии в состав сети вошел природный парк «Долина реки Сходни в Куркино».

Некоторые из них уже были памятниками садово-паркового искусства, Лесная опытная дача Московской сельскохозяйственной академии им. К. А. Тимирязева, находясь за пределами Москвы, с 1940 г. считалась даже заповедником. Корректировка статуса в соответствии с Законом РФ «Об особо охраняемых природных территориях» позволила без изменения назначения включить в границы особо охраняемых территорий прилежащие незастроенные участки, сохранить целостность массивов и укрепить их связь друг с другом.

Сохранение природного комплекса, занимающего сейчас 34,8 тыс. га, закреплено в Генеральном плане города, получившем положительное заключение Государственной экологической экспертизы в 1999 г. Наконец в 2001 г. вышла Красная книга города Москвы как субъекта Российской Федерации. Она содержит сведения о состоянии и необходимых мерах охраны 282 видов животных, 13 видов грибов и 154 видов растений. «Правительство Москвы учредило Красную книгу как официальный документ, руководство к действию для всех городских служб», — написал в предисловии мэр Москвы Ю. М. Лужков. Однако, как часто бывает, эти мудрые решения могут превратиться в те самые благие пожелания, которыми выстлана дорога в ад.

Леса составляют большую часть природного комплекса Москвы. Это 36 крупных массивов и больше 70 мелких, но вполне типичных по структуре участков. Подавляющая часть их вошла в состав ООПТ. В них сосредоточена основная часть видового разнообразия фауны и флоры. В целом по Москве оно составляет свыше 180 видов позвоночных животных и свыше 900 видов сосудистых растений. Неизмеримо более тревожная ситуация сложилась для открытых пространств — лугов, полей, садов и прибрежных биотопов. Иловые площадки городских очистных сооружений (бывших Люблинских полей фильтрации), ныне застроенных, представляли собой специфический псевдоприродный биотоп, сосредоточивший высокое видовое разнообразие животных. Здесь обитало более 150 видов птиц, гнездились серебристые чайки, появлялись такие редкие гости, как белая цапля, черный аист, орлан-белохвост, сапсан, белая лазоревка. С отторжением Люблинских полей Москва лишилась одной из ключевых для ее фауны территорий.

Ключевое значение для природного наследия, редких видов растений и животных из сохранившихся в городе крупных природных массивов имеют: «Лосиный остров», Измайловский лес, Кузьминский лесопарк, Битцевский лес, Фили-Кунцевский лесопарк. Большая часть их входит в состав сети ООПТ. На присоединенных территориях за Московской окружной автодорогой это Долгопрудненское болото, Косинские озера, Филинское, Молжаниновское и Бурцевское верховые болота, пока не вошедшие в состав сети ООПТ. Не менее важны прибрежные пойменные и надпойменные территории вдоль Москвы-реки, фрагменты зеленого диаметра города, в основном вошедшие в состав Природного парка «Москворецкий»: Крылатская и Мневниковская поймы, Строгинский затон, Тушинская чаша, Щукинский полуостров, Крылатские холмы, Хорошевский Серебряный Бор, Братеевская пойма. Малые реки (Яуза, Сетунь, Сходня, Городня, Язвенка и более 20 других) с лугами и болотами в их долинах представляют собой городскую природную инфраструктуру из памятников природы, «зеленые коридоры», связывающие более крупные территории. Лугов в Москве осталось всего 800—900 га, болот — менее 100 га.

Так сложилось, что именно эта природная «кровеносная система» стала предметом ведомственных противоречий и технократических решений, губительно отразившихся на ее состоянии. В Москве более 300 прудов, большинство — в руслах рек, с зарастающими берегами и заиленным дном. В реки и пруды сбрасываются стоки городской ливневой канализации, содержащие соль, песок, нефтепродукты и прочее. Если пруды кое-как справляются с «ливневкой», играя роль природного буфера благодаря водной и прибрежной растительности, то рекам приходится несравненно хуже. Очисткой воды и состоянием берегов занимаются разные ведомства. Попытки скорректировать их деятельность в течение многих лет остаются безуспешными. Строительство очистных сооружений и укрепление берегов в погоне за улучшением качества воды приводят к полному уничтожению пойменных биотопов. Положение усугубляется постоянными попытками благоустроить водоемы, что в первую очередь предполагает лишение их большей части растительности, особенно околоводной.

Бетонирование берегов, широко применявшееся в 70-х и 80-х годах, сменилось строительством габионов, что на первый взгляд выглядит более естественно, чем бетонные откосы. Габионы — емкости различной формы из оцинкованной крученой сетки с шестигранными ячейками. Они укладываются по берегам рек или прудов, заполняются камнем, обычно гранитом или подобным твердым материалом, и прочно связываются друг с другом. Первое сооружение такого типа — дамба на реке Рено недалеко от Болоньи (Италия) было построено в 1894 г. Сооружение работает по сей день. За эти годы на нем образовался слой почвы, выросли трава и даже деревья. Берега из габионов выглядят очень декоративно, но много лет остаются голыми. Если даже через сто лет на них и вырастет травка, московской фауны к тому времени вдоль рек уже не останется. Преобладание инженерных подходов над природоохранными приводит к постепенному вытеснению природы с берегов рек и водоемов. Благоустройство рек Сходни, Чермянки, Яузы, Ички уже лишило их всякой привлекательности для птиц и других животных. При благоустройстве Верхнего Кузьминского пруда уничтожена самая большая в Москве популяция кувшинки, занесенной в Красную книгу Москвы. Реконструкция пруда в парке «Дубки» привела к сооружению фонтана на месте концентрации водоплавающих птиц. В дальнейшем подобное «благоустройство» может затронуть водоемы даже особо охраняемых территорий.

Проблема сохранения природных территорий в городе — это, с одной стороны, проблема предотвращения их застройки, сохранения территориальной целостности и связи с загородными природными ландшафтами, с другой — проблема снижения уровня отрицательных антропогенных воздействий на природные сообщества этих территорий.

Результатом активизации экономики стала в последние годы интенсивная застройка территории природного комплекса и озеленения городских кварталов. За 6—7 лет площадь природных и близких к ним участков сократилась на четверть. Если каждые семь лет будет утрачиваться 10 тыс. га природы, то перспективы у москвичей незавидные. Более 8 тыс. га зеленых насаждений были одновременно охвачены интенсивными формами ухода: частой стрижкой газонов и удалением поросли и самосева, подстилки и листового опада. В результате исчезло примерно 100 видов травянистых растений, 300—400 видов связанных с ними беспозвоночных, ухудшились условия существования птиц. Одновременно усилилась изоляция популяций охраняемых видов на территориях природного комплекса.

Неизбежно усиливается и отчуждение человека от природы. Еще 5—7 лет назад во дворе школы, дома, детсада ребята могли наблюдать цветение растений, опыление их насекомыми, видеть обычные природные явления. Теперь вместо диких цветов — монотонные зеленые поверхности газонов, кое-где пестрящие клумбами посаженных садовых растений. Поневоле вспоминаются выступления в печати куратора Дружины по охране природы К. Н. Благосклонова с многозначительными названиями: «Битва с одуванчиками», «Зачем дереву листья?», «Бетон и белая кувшинка», «Цвести лугам в Москве». Написанные 30 лет назад, они сегодня вновь стали как нельзя более актуальны. Уход «по-московски» целенаправленно подавляет процессы восстановления флоры и фауны. Такой итог во многом — результат рассогласованности действий двух ведомств: Департамента природопользования и Департамента жилищно-коммунального хозяйства. Второй полностью игнорирует сохранение биоразнообразия, а значит, и Международную конвенцию 1992 г., и Общеевропейскую стратегию 1995 г. Юридическая слабость Красной книги города Москвы также очевидна: в 2002 г., например, началась застройка Братеевской поймы — территории, зарезервированной под орнитологический заказник как местообитание редких видов птиц. Прокладка магистрали через Природный парк «Москворецкий» вызвала серию акций протеста жителей района Крылатское.

Сложившаяся ситуация обусловлена игнорированием природоохранного и градостроительного законодательства, большой коммерческой привлекательностью освоения зеленых площадей. Безнаказанность сделала возможным строительство даже на части особо охраняемых территорий, например в заказнике «Долина реки Сетунь», что противоречит Генеральному плану и представляет серьезную экологическую опасность.

Происходит, по выражению одного экономиста, «борьба денег и здравого смысла». Стоит ли говорить, что это — отражение ситуации, сложившейся в стране в целом?

Тем не менее пускать все происходящее на самотек нельзя. Прежде всего дальнейшая противоположно направленная стратегия ведомств губительна не только для растительного мира, но и для рекреационной и экологической обстановки в целом. Необходимо возрождение института экологической экспертизы, в настоящее время почти заглохшего. Предметом экспертизы должны стать в первую очередь нормативы ухода за зелеными насаждениями и методы благоустройства берегов рек и водоемов с учетом сохранения видового разнообразия, предотвращение экспансии этих методов на природные территории.

Важно также сориентировать общественное мнение на объективное понимание картины, которая даже для специалистов часто остается абсолютно непрозрачной. Вспоминается кампания, проведенная несколько лет назад Гринпис по защите зеленых насаждений Москвы от уничтожения. Организованная с лучшими намерениями, она достигла прямо противоположного эффекта. В качестве компромисса власти и общественности был выдвинут тезис «Ни одно дерево не будет срублено без разрешения». Но разрешения-то на вырубку выдаются в Москве тысячами! Принятая формулировка — зеленый свет для застройщиков. А формальное выполнение требования вместо вырубленного дерева посадить новое в другом месте ведет к катастрофическому разрежению древесных насаждений в районах жилой застройки.

Удивляет отсутствие последовательной кампании в прессе по проблеме сохранения природного комплекса Москвы. Отдельные заметки, вырванные из общего контекста и касающиеся частных проблем, только усугубляют неведение читателей, особенно в изложении недобросовестных журналистов.

В 90-х годах практиковались регулярные встречи представителей общественных организаций и Департамента природопользования Правительства Москвы (тогда Москомприроды). Возобновление таких встреч могло бы если не снять, то хотя бы прояснить многие противоречия и помочь совместной выработке решений. Возможно, возобновлению таких мероприятий мог бы способствовать Комитет общественных связей города Москвы и Консультативный Совет при нем.

| содержание | вверх | >>