Экология и жизнь, № 1 (18) 2001 г.

О приватизации российских лесов

«Вот ты глядишь на меня с иронией и все, что я говорю, тебе кажется несерьезным...» — произносит доктор Астров из чеховского «Дяди Вани» — энтузиаст сохранения российских лесов начала минувшего века. С тою же иронией воспринимается многими в нашей стране идея организации общественного контроля за приватизацией земель, в частности лесных угодий. Между тем вопрос этот отнюдь не праздный, хотя пока и теоретический. По мнению и экологов, и практиков лесного хозяйства, если не начать общественное обсуждение проблемы прежде, чем начнут реформироваться земельные отношения в стране (а такие реформы неизбежны, и «первая ласточка» — одобрение парламентским большинством передачи сельскохозяйственных земель в залог), это обернется громадными экологическими издержками.

Экологов крайне беспокоит, по какому сценарию пойдет приватизация российских лесов и каковы будут ее последствия. И многое зависит здесь от степени подконтрольности приватизации лесных земель обществу. Вряд ли кто-то поспорит с тем, что самая актуальная российская тема сегодня — поиск действенных механизмов контроля общества за работой государственных чиновников и частного бизнеса. Нельзя сказать, что в этом направлении не проводится никакой работы. Так, серьезный и информативный разговор состоялся между экологами, представителями российского лесного хозяйства и зарубежных лесных ведомств (последние давно и во многом успешно работают в условиях частной собственности на землю) на международной конференции «Человек и тайга — бореальные леса в XXI веке», которая прошла в подмосковном Звенигороде осенью 2000 года.

В чем же состоит позиция отечественных экологов в отношении возможного введения частной собственности на леса? Руководители российского государства много раз подчеркивали, что намерены продвигать рыночные реформы, основа которых — частная собственность на землю, а, значит, и на леса. К сожалению, само государство сейчас не является рачительным собственником, лесом фактически распоряжаются региональные власти в лице конкретных чиновников и лесхозы, которые зачастую дают право на рубку заведомо неэффективным и убыточным предприятиям, либо закрывают глаза на их устаревшее оборудование и неэкологичные технологии.

Лес по-прежнему оценивается только с точки зрения стоимости его древесины, другие его качества не учитываются. Так, платежи за использование леса составляют проценты от рыночной стоимости древесины (в Архангельской области — 17 руб. за кубометр леса) и не покрывают расходов на лесовосстановление. Поэтому цена леса, а, значит, и лесных земель, ничтожна (это закон рынка!), хотя многие лесные земли, например «Николина гора» под Москвой, — лакомый кусок для элитной застройки.

В отсутствие реальной экономической оценки всех качеств леса, масштабная и поспешная приватизация лесных земель может приобрести самые уродливые формы. А управленческие решения о приватизации лесов могут быть настолько же внезапными, как это имело место с ликвидацией самостоятельного лесного ведомства — Рослесхоза, и более разрушительными.

Надо сказать, что отсутствие на сегодня законодательной базы не мешает ползучей приватизации лесов. Так, работники сельских лесхозов, которые входят в Минсельхозпрод, уже рассматривают себя в качестве управляющих частными лесами сельхозпредприятий. Уже много лет последние практически ничего не платят за использование лесов и не выделяют средств на их восстановление. Между тем в 1999 г. заготовки в среднем по сельским лесам Костромской, Кировской и Вологодской областей составили 17,7% от общего объема заготовок.

Озабоченность проблемой разделяют и многие представители лесного ведомства. Так, по мнению директора Клинского лесхоза Андрея Алексеевича Крылова («Клинский » — один из лучших лесхозов в Московском управлении лесами), управленческие решения в отношении лесов должны быть предварены кропотливой подготовительной работой, которой пока не ведется; формальное реформирование лесного ведомства опередило разработку четкой стратегии развития отрасли — поэтому нас ожидают внезапные перемены, и приватизация лесов вполне может оказаться в этом ряду.

Рассмотрим другие аргументы российских экологов, обеспокоенных судьбой российских лесов. Прежде всего при передаче лесных земель в частную собственность должны учитываться границы и режимы особо охраняемых территорий. Но огромное количество экологически важных лесов, пока не охраняемых, еще только предстоит выявить, для них нужно будет разработать режимы использования заповедных лесов вместе с их буферными зонами. Такой целенаправленной научной работы государство не ведет, и этим занимаются общественные организации. Кроме того, российское лесоведение показало, что лес — это целостная система, поэтому система рационального управления лесом и его использования должна охватывать все лесные территории. Добиться этого в условиях частной собственности будет сложно: собственник, обладающий богатейшим лесным генофондом, может быть совершенно невежественным в вопросах экологии и оценивать свое имущество только как некий запас бревен. Лес станет недоступным для местных жителей. Будут ограничены и возможности для общественного экологического контроля, как это произошло в Скандинавских странах.

Если в законодательстве не будут заблаговременно предусмотрены соответствующие механизмы, заставляющие собственника леса придерживаться экологически ответственного режима рубок, Россия может потерять леса. То есть деревья останутся, но леса не будет.

Экологов беспокоит и то, что на сегодня нет государственной стратегии по восстановлению экологически важных лесов — сгоревших ленточных боров на Алтае, исчезающих из Средней полосы дубовых и ясеневых лесов, лесов около дач и поселков.

Сегодня официальное направление реформирования лесного хозяйства — превращение лесхозов из органов государственного контроля и лицензирования в коммерческие предприятия. Опыт Лесной службы Швеции показывает, что работа государства с частными собственниками в вопросах, касающихся сохранения лесных экосистем, может быть эффективна. Однако ясно также, что запустить в действие желаемые экономические механизмы можно, только поддерживая «обратную связь» с обществом, — лучших способов оценить степень эффективности экономических реформ в мире пока не придумано. В контексте обсуждаемой «лесной » проблемы это означает, что необходимо учесть мнение всех сторон, использующих лес. В противном случае усилия экономистов и управленцев обречены на неудачу.

Хочется верить, что руководство Министерства природных ресурсов, понимая это, сделает шаги к конструктивному сотрудничеству с общественными экологическими организациями.

М.Л. Карпачевский,
кандидат биологических наук,
координатор лесной программы
Центра охраны дикой природы

КОММЕНТАРИЙ РЕДАКЦИИ

С точкой зрения, высказанной М.Л. Карпачевским, солидарны крупнейшие российские специалисты по лесному хозяйству. Кроме изложенных автором опасений о будущем российских лесов важен и такой момент, отмеченный академиком А.С. Исаевым в разговоре с редакцией: принципиально неверной и опасной является оценка земель, не поставленная в зависимость от категории этих земель. А именно такой подход демонстрируют наши ведущие экономисты во главе с Г. Грефом. В новом проекте земельного кодекса отсутствует термин «лесные земли», что резко снижает стоимость и земель, и произрастающего на них леса. И уже совсем не принимается во внимание экономистами тот давно доказанный и подтвержденный наукой и практикой факт, что лес и почвы (то бишь земли), на которых он произрастает — суть единый и неделимый организм. Что происходит с территориями, где хищнически сводятся бореальные леса, читатель может видеть на фотографии.

В департаменте лесопользования Минприроды склонны считать, что экологи «опережают события — ведь пока законодательной основы для проведения приватизации лесов не существует. Появление же частного сектора потребует переустройства и самих органов управления, с которых будут сняты все хозяйственные функции (например, ответственность за лесовосстановление) и останутся только управленческие. Таким образом, забота о восстановлении леса ляжет на собственника, которого станет контролировать министерство. Нет никаких гарантий, что новый собственник леса окажется сознательным и рачительным хозяином. Для контроля его деятельности потребуются соответствующие законодательные нормы, которые, разумеется, пока не разрабатываются. Это не может не беспокоить российских защитников природы. Тут снова уместно вспомнить Антона Павловича Чехова, писавшего свои пьесы на заре становления капитализма в России: «Русские леса трещат под топором, гибнут миллиарды деревьев, опустошаются жилища зверей и птиц, мелеют и сохнут реки, исчезают безвозвратно чудные пейзажи... Надо быть безрассудным варваром, чтобы... разрушать то, что мы не можем создать».

Подготовила Е. Сидорова