"Русский Newsweek", № 23 (53), 27 июня - 3 июля 2005 г.

Птичку жалко, денег тоже

Как спасти амурского тигра? На этот главный вопрос российских экологов есть простой ответ - надо запретить китайцам делать из его печени, желчи и костей лекарства. Как запретить - никто не знает. Но деньги на операцию по спасению продолжают выделять и международные организации, и государство, и частные лица.

Если кого и надо спасать, то это животных вроде нашего тигра. В этом уверены все экологи. От экстремистов, предпочитающих наглядные методы борьбы за светлое будущее зверей вроде обливания краской норковых шуб, до серьезных ученых. Подобные животные - вершина пищевой пирамиды, и от их благополучия зависит жизнь всех прочих видов. Крупные хищники регулируют численность популяций других животных, а значит, поддерживают стабильность экосистемы. По части регулирования у них есть один конкурент - человек.

Еще недавно, на заре экологического движения, во всем мире были уверены, что человек - враг природы. В 70-е всевозможные «зеленые» организации практического действия пытались достучаться до правительств и общества, причем не всегда делали это мирно. Достучались - в 80-е и 90-е во всем мире тысячи людей скидывались на спасение животных и фауны, а власти принимали экологические программы: только так, говорили фанатики-«зеленые», можно избежать глобальной катастрофы.

В начале нового тысячелетия общество устало от борьбы. Птичек и рыбок по-прежнему жалко, но денег экологам стали давать меньше. «В мире изменились приоритеты, сейчас борются с бедностью, а не с проблемами экологии», - говорит гендиректор Центра охраны дикой природы Алексей Зименко.

Оно и понятно - пока катастрофой всего живого и не пахнет. На Земле никогда не было такого биологического разнообразия. В палеозойскую эру, 400 млн лет назад, суша была практически необитаема, а количество морских видов даже отдаленно нельзя было сравнить с нынешним. 200 млн лет назад, в теплую мезозойскую эру, рядом с динозаврами уже появились первые виды млекопитающих. Но и тогда видов было вдвое меньше, чем сегодня. В наше время одних описанных видов больше миллиона. И это только верхушка айсберга - большинство еще просто не открыто, уверены ученые.

Но алармисты из Greenpeace верят во всесилие человека - они предупреждают об очередном, шестом по счету, массовом вымирании всего живого на планете. По их теории, уже через 25 лет Земля вернется к уровню мезозоя, то есть половина животных и растений исчезнет. И все из-за человеческого фактора. Так уже было 30 000 лет назад, когда переселенцы из Евразии истребили в Северной Америке 33 вида млекопитающих и птиц. Это действительно была катастрофа. Извели даже лошадей - только тысячи лет спустя в Америку их завезли испанцы.

Однако со времен заселения Америки люди научились относиться к дикой природе бережнее - они прекрасно могут прожить без охоты на все, что бегает. «За последние 200 лет число видов, которые человек уничтожил целенаправленно, минимально», - признает директор по природоохранной политике WWF Евгений Шварц.

Датский эколог Бьорн Ломборг, большой недоброжелатель Greenpeace, уверяет, что «ультразеленые» просто спекулируют на человеческих страхах и жалости и подрывают саму суть «зеленой» идеи. Когда-то Ломборг сам был в рядах Greenpeace, а сейчас руководит Датским национальным институтом по оценке окружающей среды. Со своими коллегами он разошелся, когда понял, что экологического апокалипсиса, о котором так кричат «зеленые», не предвидится даже в отдаленном будущем. Несколько лет назад Ломборг написал книгу «Эколог-скептик». «Я вегетарианец, и поэтому меня нельзя обвинить, что я сторонник убийства животных, - улыбается специалист. - Говорят, что на Земле может исчезнуть миллион видов. Это несерьезный подход. Ведь если мы не знаем точно, сколько видов на планете, как мы можем подсчитать темпы их исчезновения?» По его данным, за полвека исчезло только 0,7% видов из того самого «открытого» миллиона.

В одном Ломборг точно прав - предсказания катастрофы всем надоели. Десять лет назад алармисты тоже предрекали близкий природный апокалипсис, но потом отодвинули его дату. И многим это порядком поднадоело - последние несколько лет во всем мире падает общественный интерес к экологическим проблемам. Например, прекратился рост пожертвований от частных лиц. В 2001-м Greenpeace получал от «частников» почти €40 млн. Два года спустя - уже €36 млн.

Ломборг вовсе не призывает игнорировать проблему сохранения видов. Они действительно исчезают, но медленнее, чем утверждают радикальные экологи. И главное - их исчезновение никак не может привести к глобальной катастрофе, когда будут рушиться целые пищевые цепочки. Согласно Красной книге, за последние два века в мире вымерло около 900 видов. Это главным образом амфибии, насекомые и растения. Млекопитающих и птиц среди жертв эволюции и человека меньшинство. А специалисты ООН подсчитали, что с 70-х мы лишились 1 вида млекопитающих, 9 видов птиц и 58 видов рыб.

В России статус «на грани исчезновения» получили 413 млекопитающих, 39 птиц, 516 растений и 18 видов грибов. По мнению замдиректора департамента Министерства природных ресурсов Амирхана Амирханова, в течение последних десяти лет этот список достаточно стабилен: «Порой мы вносим в него новый вид, иногда исключаем, как это случилось с сурком, численность которого в Бурятии оказалась довольно высокой». В прошлом году из списка также исключили озерного лосося из реки Шуя. В разделе «вымершие» значатся 9 видов - средиземноморский тюлень-монах, морская корова, лесной и степной тарпаны, тур, кавказский зубр, стеллеров баклан, черный орлан и эскимосский кроншнеп.

Впрочем, даже эпитафия в Красной книге - не всегда окончательный диагноз виду. Иногда экологам приходится признавать, что они ошиблись. Двадцать лет назад аиста-стерха в Западной Сибири спасали всем миром - считалось, что этот вид находится на грани полного исчезновения. Международный проект «Стерх» собирал многомиллионные суммы. Но потом на китайском озере Поянт нашли крупную популяцию - там зимовало почти 3000 стерхов.

Вымерших насекомых, рептилий и растений в России никто не считал - за их исчезновением просто невозможно уследить. А общество как раз на «мелочь» тратиться не хочет. «Собрать деньги на охрану выхухоли - огромная проблема», - говорит Алексей Зименко из Центра охраны дикой природы. На спасение этого зверька тратится сотая часть от «тигриного бюджета». Выхухоль - отличный индикатор чистоты водоемов, но даже если это насекомоядное исчезнет, ничего страшного не произойдет. «Состояние экосистемы, в которую входит выхухоль, не сильно изменится», - признает Шварц из WWF.

Другое дело - крупные млекопитающие. «Если мы спасем тигра, то наверняка выживет и дальневосточный жук-носорог и землеройка-бурозубка, - объясняет Евгений Шварц. - Поэтому на Дальнем Востоке мы давно уже занимаемся не столько тигром или леопардом, сколько сохранением лесов, в которых они живут, обеспечением достаточного количества копытных, которые дают им кормовую базу».

Впрочем, говорит Алексей Зименко, без того, чтобы обуздать китайских фармакологов, будет трудно. Заповедники и егеря здесь могут и не помочь. В Восточной Африке они прекрасно справляются с охраной львов, но мало чем могут помочь носорогу. На его рог есть большой спрос со стороны тех же китайских фармакологов и йеменских оружейников, которые делают из него рукоятки для своих лучших кинжалов.

Никита Максимов