Накануне президент подписал Водный кодекс Российской Федерации. Этот документ вступает в силу с 1 января будущего года. Теперь водные ресурсы страны будут находиться не только в государственной, но и в частной собственности. Оппоненты закона считают, что он опасен и не до конца продуман. Разработчики закона уверены, что он соответствует всем экологическим нормам.
Надо сказать, что довольно часто появляются публикации о том, что главной драгоценностью XXI-XXII веков будет уже не нефть, не энергоносители, а питьевая вода. Водный кодекс, который принят в нашей стране, по-видимому, будет регулировать развитие этой отрасли нашего хозяйства.
Обсудим это с экспертами. Наши гости - директор Института водных проблем Российской академии наук Виктор Иванович Данилов-Данильян и Ольга Алексеевна Яковлева, ведущий сотрудник Центра охраны дикой природы, руководитель гражданского движения "Земля России - достояние народа".
- Водный кодекс принят, подписан, вступит в действие. До настоящего момента мы жили по закону, который был принят в 1997 году. Виктор Иванович, чем была вызвана необходимость изменений в Водном кодексе?
ДАНИЛОВ-ДАНИЛЬЯН: Если говорить откровенно, то я не усматриваю в тексте нового кодекса никаких других сдвигов кроме тех, которые помогают приватизировать водные объекты. Все остальное там просто игнорируется. Приватизация, аренда, пользование. Всё. Следовательно, именно эти мотивы и были движущими.
- То есть его разработчики и те, кто его лоббировал и в Государственной Думе, и в Совете Федерации, сделали акцент в первую очередь на разграничении прав собственности и использовании этой собственности. Что, на ваш взгляд, должно содержаться в Водном кодексе, для того чтобы этот документ гарантировал от неприятностей будущие поколения?
ДАНИЛОВ-ДАНИЛЬЯН: Кодексом принято называть законодательный акт высшего уровня, который определяет все основные средства, используемые государством для регулирования соответствующей сферы деятельности. Этот документ кроме указанных мною трех направлений, а именно приватизации, пользования, аренды, ничего не определяет. Вы упомянули экологию. Там об экологии речи нет. Там речи нет о воспроизводстве водных ресурсов, о контроле за их использованием, о согласовании интересов различных водопользователей, различных по типу использования воды - скажем, водный транспорт, гидроэнергетика, рыбное хозяйство. Там вообще ничего не говорится о том, что государство должно делать для того, чтобы будущие поколения были обеспечены пресной водой, которая, кстати сказать, нужна не только как питьевая вода, но и для промышленности, и для сельского хозяйства, без этого жить нельзя. Так что этот документ не имеет права называться кодексом. Это законодательный акт, который посвящен очень узкому кругу проблем и не решает всех остальных проблем, которых в связи с водой больше, чем в связи с чем бы то ни было другим.
- Там есть такая важная вещь, на взгляд его разработчиков, как основные принципы. И основной принцип - это федеральная собственность на водные объекты. Может быть, принятие Водного кодекса в таком виде - это только первый шаг к тому, чтобы разграничить полномочия?
ЯКОВЛЕВА: Я полностью согласна с Виктором Ивановичем и оцениваю этот Водный кодекс как правовую базу для негласной приватизации водных ресурсов России. Сейчас действует хороший Водный кодекс, который достаточно эффективно регулирует все водные правоотношения. И по сравнению с действующим кодексом этот акт, я даже не могу назвать его кодексом, он уменьшен в два раза. Действующий кодекс содержит 148 статей, а этот кодекс в ситуации, когда экологическая ситуация ухудшается, когда многие объекты находятся в катастрофическом состоянии, он содержит всего 70 статей. Да, это инструкция к приватизации.
Назову знаковые вещи. Водный кодекс действующий содержит положение о том, что водные ресурсы - это основа жизни российского народа. Вода охраняется как основа жизни российского народа. Приоритет - это доступность для граждан чистой питьевой воды. Именно эти положения, они изъяты в новом кодексе.
- Вы говорите о том, что это лазейка для приватизации. Но с другой стороны, в этом кодексе закреплен приоритет федеральной собственности на все крупные водные объекты. Есть перечень водных объектов, которые могут находиться в частной собственности, но это, как правило, те водные объекты, которые созданы искусственно.
ЯКОВЛЕВА: Как юрист я вижу совершенно другую картину. Основой водопользования по новому кодексу фигурирует договор водопользования. По сути это договор аренды. И в кодексе так и сказано, что на договор водопользования распространяются все положения Гражданского кодекса. Что такое договор аренды? Это аренда некоего имущества. То есть изменен статус водных ресурсов. Это не какой-то природный объект или совокупность природных объектов. Это имущество. Движимое, недвижимое - это уже надо думать над формулировкой. И на это имущество распространяются все положения, которые касаются любой вещи: стола, дивана, завода, вагона. Примерно та же самая судьба ждет и водные объекты.
И как намерены авторы этого проекта использовать эти водные объекты? Формально для граждан провозглашено общедоступное водопользование, законодательно закреплен свободный бесплатный доступ к объектам общедоступного водопользования. Но на этих же общедоступных объектах допускается заключение договоров обособленного водопользования. И часть общего водного объекта может быть передана в обособленное водопользование юридическому лицу или даже одному физическому лицу.
- Например, есть река, к этой реке могут подойти все. Но есть какие-то зоны на этой реке, которые могут быть выделены под индивидуальное строительство или под собственное производство. Таким образом, на части этой реки у всех сохраняется право пользования, но часть сдается в аренду с правом дальнейшего выкупа.
ЯКОВЛЕВА: Да, и вот этот кусочек объекта общего водопользования перестает быть доступным для обычного человека. Это арендованное имущество конкретного гражданина. Дальше. Хорошо, арендовано имущество, вроде бы не переходит в собственность, но Гражданский кодекс допускает выкуп арендованного имущества. Причем Гражданский кодекс содержит, скажем, такую оговорку в отношении водных объектов, что может быть запрещен их выкуп. И здесь было бы целесообразно этот запрет ввести. Но запрет-то не введен.
ДАНИЛОВ-ДАНИЛЬЯН: Я бы резюмировал это так: все животные равны, но некоторые равны более, чем другие. Вот что написано в этом Водном кодексе.
- Виктор Иванович, может быть, государство считает, что раньше управление было не очень эффективным, а если дать возможность приватизации каких-то объектов, пустить бизнес в эту отрасль, она поднимется с колен? Потому что во многих странах мира частный бизнес входит и в природоохранные вещи.
ДАНИЛОВ-ДАНИЛЬЯН: Это комплексный вопрос. Во-первых, слабость нашей системы управления состоит не в недостатках законодательного обеспечения, которые, безусловно, имеют место, а именно в недостатках исполнительной власти, которая не выполняет того, что в действующих, в нынешних законах написано. Которая слабеет день ото дня, которая утрачивает способность реализовывать контрольные и надзорные функции, которая мирится с безобразиями и которая устраивает время от времени некие показательные акции, для того чтобы народ думал, что все в порядке, что борются и с коррупцией, и с чем хотите. Дело, стало быть, не в укреплении законов. Узкое место - это исполнительская система.
Во-вторых, бизнес бывает разный. Ну, конечно, бывает социально ответственный бизнес, который имеет собственное представление о национальных интересах, который стремится к таким формам деятельности, к таким задачам, которые согласуют собственные интересы бизнеса и национальные интересы. Нам до этого еще далеко. Наш бизнес смотрит, где плохо лежит и что можно быстрее урвать. Он о национальных интересах не думает.
- Но если бизнес не будет допущен к подобного рода программам, может быть, он никогда и не научится этому. Пусть будет очень строгая система отбора, лицензирования, разрешительная система очень строгая.
ДАНИЛОВ-ДАНИЛЬЯН: Почему он не допущен? Он уже и сейчас допущен. Пожалуйста, вы хотите иметь воду, так оформляйте все документы как положено, ничего в этом трансцендентного нет. Даже наоборот, не слишком сложная система. Если бы не взяточничество, если бы не коррупция! Так бороться надо с этим. Если вы измените закон, а люди и традиции сохранятся, коррупция будет процветать и дальше. Коррупция будет причиной того, что водные объекты, которые ни в коем случае нельзя приватизировать, будут приватизироваться. Вам будут объявлять миллионы лет существовавшее озеро прудом, который вполне может быть приватизирован, потому что земля по берегам вся скуплена господином Икс. И он станет владельцем этого озера.
- Может быть, будут приняты какие-то подзаконные акты, определяющие те объекты, которые никогда нельзя приватизировать?
ДАНИЛОВ-ДАНИЛЬЯН: При этом Водном кодексе нужно очень много подзаконных актов просто потому, что, как я уже сказал, сам он по себе игнорирует очень большое количество самых насущных, самых важных, самых острых проблем. Но при нашей административно-бюрократической системе, господствующей сейчас в России, для принятия подзаконного акта года, как правило, мало. А до 1 января 2007 года осталось полгода. Я думаю, что ни один подзаконный акт к 1 января принят не будет.
- Давайте примем звонок.
СЛУШАТЕЛЬ: Валентина, город Москва. В какой мере вновь принятый Водный кодекс состыкуется с нашей конституцией, где сказано, что все природные ресурсы являются народным достоянием? Если Водный кодекс открывает путь к приватизации, то, на мой взгляд, это противоречит конституции и нашему праву.
ЯКОВЛЕВА: Действительно, конституция определяет природные ресурсы как основу жизни российского народа. И этот кодекс антиконституционен. Именно об этом писали обращения и направляли президенту, в правительство граждане, которые говорили, что менять правовой статус природного ресурса, который является основой жизни народа, недопустимо без учета мнения граждан. И ставили вопрос о всенародном обсуждении этого законопроекта, о его обязательном опубликовании до рассмотрения в Государственной Думе. Но это требование граждан не было выполнено.
- Вернемся к подзаконным актам, которые должны сопровождать Водный кодекс. Что они должны ограничить и что должны развить? Вдруг нас сейчас слышат в Администрации Президента, вдруг как-то нажмут и успеют к 1 января 2007 года что-то сделать? Что эти подзаконные акты должны регулировать?
ДАНИЛОВ-ДАНИЛЬЯН: В принципе подзаконные акты, связанные с Водным кодексом, должны регулировать все формы контроля, который государство должно осуществлять для воспроизводства и охраны водных объектов.
- То есть вопрос контроля для нас является архиважным?
ДАНИЛОВ-ДАНИЛЬЯН: Естественно, а как же иначе. Контроля и воспроизводства. Дело в том, что мы непрерывно портим водные источники. Мы их портим огромным количеством способов. Самый простой - чрезмерный забор воды. Это прежде всего, кстати сказать, сейчас стало относиться к подземным водам: из-за откачки подземных вод огромным количеством скважин на тех же дачных и прочих участках мелеют реки, которые питаются подземными водами, это известно.
- Это известно вам, ученым. Я думаю, что сейчас очень многие люди, которые сидят на дачах, как-то призадумались о том, что строительство колодцев и скважин приводит к обмелению соседнего озера.
ДАНИЛОВ-ДАНИЛЬЯН: Приводит к обмелению рек, прежде всего, конечно, малых рек. Вторая причина - это сброс загрязненных сточных вод, третья причина - это сведение лесов неразумное, не контролируемое во многих случаях с этой точки зрения. Четвертая причина - это полный беспорядок на водосборе, захламление земель. Можно продолжать и дальше. Но об этих вещах в Водном кодексе вообще ничего нет, как будто бы этого не существует. Как будто бы вода всегда была и всегда будет независимо от того, что мы вытворяем с этой водой и на этой земле. Это поразительный документ.
- Хотя очень многие говорят, что вода - основа жизни и что человечество столкнется с глобальной водной катастрофой, которая не за горами.
ДАНИЛОВ-ДАНИЛЬЯН: Обязательно. Через 20 лет будет всемирный водный кризис. Все прогностические исследования указывают на это совершенно однозначно, без вариантов.
- Ольга Алексеевна, и ваше мнение по поводу предстоящего принятия подзаконных актов? Может быть, они будут резонировать с теми кодексами, в том числе и Гражданским, которые у нас существуют?
ЯКОВЛЕВА: Я не смотрю так оптимистично на возможность улучшить ситуацию путем принятия каких-то подзаконных актов. Я смотрю на те изменения законодательства, которые были приняты параллельно с Водным кодексом. Законом о введении в действие этого кодекса принят ряд концептуальных изменений в Гражданский и Земельный кодекс. И вот они показывают ту картину, которую мы должны видеть честно. Готовится раздел территории России, готовится раздел лесных земель, готовится раздел земель сельскохозяйственного назначения. Водные объекты оставались как бы вне владения собственника. И вот те изменения, которые внесены в Гражданский и Земельный кодексы, говорят о том, что собственностью владельца участка становится и водный объект. Раньше была такая характеристика: замкнутые водоемы. Сейчас это просто водные объекты. Находится какое-то озеро, часть реки на земельном участке, значит, фактически создается правовая база для получения хозяином этого участка в собственность и этого водного объекта или какой-то его части. И здесь, например, для меня как для юриста стало понятным, почему же были введены такие хорошие изменения в Налоговый кодекс. Помните, близких наследников освобождают от налога на наследство? Так, наверное, не о 6 сотках шла речь и не о наследниках хрущевских квартир. И в отношении наследования внесены изменения, что водные объекты наследуются вместе с участками. А границы, например, по Лесному кодексу лесного участка не ограничены. Хочется взять в частную собственность весь Красноярский край - я вижу как юрист, что это вполне возможно. Можно взять пол-Красноярского края, и вместе с лесными участками уйдут и водные объекты. Я думаю, что Виктор Иванович согласен с этим.
ДАНИЛОВ-ДАНИЛЬЯН: Абсолютно согласен.
- Наша слушательница требует назвать авторов этого закона поименно.
ДАНИЛОВ-ДАНИЛЬЯН: А я не знаю имен авторов. Я знаю, что это юристы из Министерства экономического развития и торговли. Но фамилии этих людей я никогда в жизни не слышал. И они тщательно скрываются.
- Источники, из которых происходит водозабор, находятся в руках государства. Могут ли они быть приватизированы? Повысится ли тогда плата за пользование водой?
ДАНИЛОВ-ДАНИЛЬЯН: В принципе в особенно широких масштабах источники питьевого водоснабжения вряд ли будут приватизированы согласно этому Водному кодексу. Хотя, конечно, исключать, что через какое-то количество лет будет сделан следующий шаг, который облегчит это все, нельзя.
Но что касается повышения цен на питьевую и коммунально-бытовую воду, то не думаю, что если это произойдет, то будет связано с данным Водным кодексом. Нам из-за введения в действие этого Водного кодекса грозят скорее другие неприятности, а именно: бесконтрольное использование водных ресурсов, которое приведет к тому, что качество воды в природных источниках ухудшится, затраты на подготовку воды с целью доведения ее до санитарных стандартов возрастут, и через это произойдет повышение цен, но не напрямую, а опосредованно.
