| другие книги | содержание |

Город и природа

СИНИЦА НА БАЛКОНЕ

23 октября в Москве пошел первый снег. А утром того же дня в наше кухонное стекло постучали. Снаружи к раме прицепилась синица и, вертя головкой, все разглядывала через стекло, есть ли кто-нибудь в кухне. Мы, конечно, повесили кормушку с подсолнухами, арбузными и дынными семенами, бросили нитку с двумя кусочками сала на концах на вишню, что росла у нас под окнами. Ждать не пришлось. Только закрыли форточку — две птицы уже на кормушке. К вечеру кормилось уже пять синиц.

Современная синица-горожанка знает, что для нее ставят кормушки. Только выставишь, а синицы тут как тут. Их интересуют всякие коробки и ящики. Если нет привычного корма, птица садится на окно и стучит клювом по раме или стеклу. Как объяснить это явление? Ведь трудно поверить, что пичуга способна не только найти прошлогоднее место кормежки, но и активно напомнить людям: я, мол, тут, есть хочу. Ведь стук в окно — рассудочный шаг: это или обращение к человеку, или стремление проникнуть туда, откуда появляется человек с кормом. Но, может, голодные синицы просто долбят раму, ища корм? Долбление веток в поиске насекомых свойственно синицам.

Во Владимире живет любительница птиц Вера Николаевна Константинова. Она рассказала о своем опыте. Кормушки — литровые банки — она привязывала к перилам балкона на третьем этаже. С утра там кормилось десятка два синиц. Одна за другой птицы влезали в банку через отверстие в крышке, хватали семечко и летели на вершину березы, каждая на “свою” ветку. Зажав семечко в пальцах, синица клювом пробивает в нем дырку и выклевывает мякоть. Операция занимает несколько минут. Но вот корм из кормушек убрали. Синичий конвейер остановился. Птицы скопились у пустых банок, заглядывая в них и в окно. Одна села на окно и начала стучать клювом в стекло. То есть сделала то, что делают синицы осенью, когда нет корма в кормушке, к которой они прилетали год назад. Открыли форточку. Синица влетела в комнату, но испугалась — вылетела…

Теперь-то Вера Николаевна таких смелых кормит в комнате с ладони. И разговаривает с ними. Как в сказке.

В Москве образовалась своеобразная группировка “перелетных” синиц. Осенью из пригородных лесов летят они в город, к кормушкам, весной возвращаются в лес, где есть насекомые и дупла для гнездования. В окраинных парках, например в Кусковском, можно наблюдать, как синицы, стайка за стайкой, передвигаются в одном направлении. Создается впечатление сезонного перелета, только не на север или на юг, а весной из города и осенью в город. Так как благодаря зимней подкормке синиц в Москве много, то их перелеты очень заметны. Перебираясь на зиму в город, они летят в то самое место, где их кормили предыдущей зимой. Но и в те времена, когда мало кто подкармливал синиц в городе, они прилетали сюда на зимовку. В ту пору холодильники редко у кого были и продукты зимой часто хранили в авоськах, подвешенных за форточкой. Московские синицы промышляли пищу из запасов москвичей. Синицы-форточницы облетали свои улицы и переулки от авоськи к авоське, продалбливали бумагу и клевали мясо, творог, сливочное масло… Бывало за целый день эта лесная птица и не присядет на дерево. Теперь же продукты хранят в холодильниках: пропала у синиц профессия форточниц*.

А в Лондоне были синицы-молочницы. В пригородах английской столицы утром у входа в коттеджи ставили молоко в бутылках, закрытых картонным кружочком. Наверное, сначала одна синица научилась открывать бутылку, чтобы напиться сливок сверху, но синиц-молочниц появлялось с каждым годом все больше и больше. Пришлось англичанам изменить упаковку бутылок.

Знал я парочку синиц, зимовавших возле нашего дома в пригороде. Привезли нам еловые дрова, на редкость сильно зараженные личинками жука-усача: из каждого кругляка выпадало на снег с десяток. Я бы и не догадался никогда, что синицы этих личинок в снегу разыскивают, если бы вдруг не стали они прилетать при колке дров. При первом же ударе колуна они появлялись на соседней яблоне, дожидаясь, когда я соберу колотые дрова и вытрясу из них личинок. Синица хватала личинку на земле, а на яблоне ее раздалбливала. А еще одна синица целую зиму прожила на сортировочной подмосковной станции, кормясь на железнодорожных составах, груженных лесом. Заметил я ее случайно с пешеходного железнодорожного моста, а потом специально караулил проходящие составы с лесом, присматриваясь, и частенько видел синицу, осматривающую вагоны.

Колебания численности синиц в разные годы — явление обычное: очень велика зависимость от погодных условий этой зимующей у нас насекомоядной птицы. Синицы способны быстро восстанавливать численность, у них ведь самая высокая среди мелких пернатых наших лесов плодовитость: два выводка за лето в среднем по 10 и 8 птенцов. Таким образом, к осени численность птиц возрастает в 9 раз. Для примера скажем, что у перелетной мухоловки-пеструшки 6 птенцов, один выводок за сезон, то есть число птиц к осени увеличивается только в три раза. Смертность синиц втрое превышает смертность мухоловок, вот во что обходится синицам зимовка в наших краях.

Кроме самых обычных у нас черно-желтых больших синиц, кормушки в городе иногда посещают прелестные внешне, голубые с лимонным брюшком лазоревки. Московка — уменьшенная копия большой синицы, но в “черно-белом исполнении” — в некоторые годы может быть даже многочисленной*. На окраинах и недалеко от больших парков встречаются маленькие синички в черных шапочках — гаички.

Совсем нетрудно завести собственную стайку синиц под окном. Для этого нужно без перерыва подкармливать птиц. Зимняя подкормка резко увеличивает количество птиц в окрестностях. Замечательная особенность синиц состоит в том, что они собирают насекомых не только летом, но и зимой. Они не могут долго обходиться без животной пищи, жить на одном зерне. Гусеницы златогузки зимуют в кронах плодовых деревьев,
в гнездах из сухих листьев, стянутых паутиной. Если поблизости есть кормушка для синиц, то можно гарантировать — в саду не останется к весне ни одного гнезда вредителя.

И все-таки главное в подкормке птиц зимой — не хозяйственный расчет, а удовольствие, которое нам доставляют синицы на кормушке. Они ни секунды не сидят неподвижно, без суеты, но быстро летают за подсолнухами, иногда ссорятся, “выясняют отношения”, пока не уступят дороги сильнейшей. Холод им не страшен, страшен голод.

В феврале, а то и в январе самцы начнут распевать свою звонкую трехсложную или двухсложную (“Ци-ци-пи! Ци-ци-пи” или “Ци-пи! Ци-пи!”) песенку*. Синицы рано разбиваются на пары, еще до того, как самец найдет дупло для гнездования. В этот момент важно предоставить синицам домик для гнезда — синичник. Можно повесить его в начале зимы или осенью — тогда синицы в морозы смогут в нем ночевать.

1981

| другие книги | содержание | вверх |