Если добрые порывы
В вашем сердце не угасли,
И хотите Вы заняться
Чем-то природоохранным:

Долгосрочным воспитаньем
Молодого поколенья,
Или экопросвещеньем
Сел и деревень окрестных,

Иль защитою животных,
Что гуляют в диких чащах,
Иль восстановленьем топей
И дубрав на косогорах, —

В заповедные угодья,
Где нетронута природа,
В дальнем Талдомском районе,
там, где в Сергиев дорога,
Вас пятнадцать километров
Быстро довезет автобус.

От Москвы ж всего сто сорок
Километров отделяют
Тот приют уединенный,
О котором вам пою я.

В двух шагах от диких дебрей,
Прямо на водоразделе
Быстрых рек Дубны и Хотчи
Возвышается строенье,

То, с чьей палубы на крыше
Сорок верст болот дремучих
Южный горизонт раскинул.

Если же взглянуть на север,
Сорок верст полей и пастбищ
Полных звонких птичьих трелей
Вы увидите. И, весны
Коротая на балконе,
Насчитаете в бинокли
Много-много стай гусиных,

Сотни куликов и даже
Пару лебедей… А дальше —
Журавлей, в пути к гнездовьям
Отдыхающих спокойно.

Вам, любителям природы —
Фиолетовых закатов,
Бледно-розовых рассветов,
Что сквозь шелест старой ивы
Ваше ухо услаждают
Перекличкой журавлиной,
Можно прямо с галереи
Дома о пяти балконах
В синем небе любоваться
Чередою птичьих клиньев.

К Вам, любителям болота,
Мягких сфагновых раздолий,
Сосняка, что лишь по пояс
Вырос за чреду столетий,

Там, где сыплет цвет багульник,
Зычный шум крыла глухарка,
Будто хлопанье орлиных
Тяжких крыльев, устремляет.

Вы, любители легенды
И народного преданья,
Вы ль не слышали про Талдом,
Вы ль рассказ про Пошехонье
С малолетства не читали?

Прямо с крыши Вы узрите
Все именья Головлевы;
Древним Пескарем премудрым
Пруд Костеньевский зарыблен;

До сих пор помещик дикий
Бродит с ржавою берданкой
Где-то там за перелеском,
За Макарьевским погостом!

С давних пор пейзаж окрестный
Весь вошел в литературу —
Хороводами Дубравны,
Что описаны Клычковым,

Воскресением на Вьюлке,
Что воспел Полонский Яков,
Золотою луговиной —
Той, что завещал нам Пришвин.

Родиною Журавлиной
Пришвин Михаил Михалыч
Окрестил всю эту местность,
И Башмачною страною
Он назвал уезд Талдомский,
Так как местные умельцы
Пермь, Москву, Калугу, Питер
И Урюпинск обували.

Вы, в чьем загрубевшем сердце
Все еще живет романтик,
Только вы один поймете
Почему напоминает
Этот дом обжитый остов
Затонувшей бригантины:

Узловатым толстостенным
Горбылем из старых сосен
Он обшит… И сквозь туманы
Высится радиомачта,
Посылая над лугами
Еле слышные сигналы.

Скрипнет ворот у колодца,
Звякнут ли на коромысле
Ведра… И ответит вздохом
Ивы старая дриада…
Много тайн таит строенье!

А в глубоких нишах крыши
Проживают мыши, галки,
Воробьи и домовые…
И качаются, как ванты,
От вьюнков сухие лозы
В бурых, жухлых жестких листьях.

Побывайте в этих стенах
И узнаете как время
Уплотняется в пространстве,
И с туманами болота
Вдоль окна сочится вечность…

Будь ребенок ты иль старец,
Каждый здесь найдет занятье
По уму или по сердцу.

Никогда в обиде, скуке
Или в разочарованье
Побывавший в этом доме
Гость еще не оставался!