| другие книги | содержание |

Город и природа

ОТ ИЗДАТЕЛЯ

Сборник очерков “Город и природа” не случайно издан Центром охраны дикой природы. В деятельности многих общественных организаций забота о городской среде обитания всегда занимала заметное место, однако это касается, как правило, того, что называется “окружающей средой”, — борьбы с разнообразными загрязнениями и т. п. Но это лишь одна сторона проблемы экологической безопасности города.

Не менее важно видеть, понимать и сохранять фрагменты живой природы в их естественном состоянии и разнообразии. Они имеют не только санитарно-гигиеническое, но и решающее социально-психологическое значение. Человек, лишенный большую часть жизни естественной акустической среды и визуальной информации, не может быть полноценной личностью. Поэтому охрана живой природы в городах, и особенно, пожалуй, в столице как источнике передовых начинаний, не менее актуальна, чем в России в целом.

Понимая это, Центр охраны дикой природы стремится развивать разноплановую деятельность по защите немногих сохранившихся в Москве островков живой природы: проводит практические мероприятия в рамках международной акции “Марш парков”, программы “Сеть дикой природы” и проекта “Усынови заказник”, распространяет природоохранные знания через постоянную передачу на радио “Говорит Москва” и популярную литературу по экологической проблематике, организует конкурсы и выставки детских рисунков о природе и т. д. Все это помогает привлечь внимание москвичей, столичного руководства к неотложным проблемам сохранения и восстановления благоприятных условий жизни в мегаполисе.

Книга о живой природе крупного города в серии “Охрана живой природы” может стать не только шагом в просвещении, но и в практической активизации общественности в Москве, приглашением к сотрудничеству на этом поприще.

Адрес для предложений и идей: 117312, Москва, ул. Вавилова, 41, офис 2;
телефон/факс: (095) 124-71-78;
электронная почта: biodivers@biodiversity.ru;
Интернет: http://www.biodiversity.ru.

Алексей Зименко,
председатель Совета
Центра охраны дикой природы

ПРЕДИСЛОВИЕ

В наши дни отчуждение людей от природы в городах, особенно таких огромных, как Москва, достигло невиданных масштабов. Живя среди асфальта и бетона, мы, словно оглохнув
и ослепнув, перестали замечать любые проявления жизни, кроме нашей собственной, а, замечая, разучились адекватно на них реагировать. Переломный момент в менталитете горожанина произошел, видимо, еще в ХIХ веке, в эпоху промышленной революции, когда человек начал сам создавать среду своего обитания. Психологически появилась возможность противопоставить общество и природу. Это противопоставление оказалось иллюзией. Города начали ухудшать условия жизни людей
и разрушать природу на многие километры вокруг — зона разрушения природной среды вокруг города в 200 раз больше его площади. Не менее 30% территории России уже стали зонами ассимиляции городов.

Человек оказался в сложном положении. С одной стороны, он понимает всю пагубность дальнейшего углубления процессов урбанизации, а с другой — будучи компонентом системы, не может эти процессы остановить. Есть ли какой-то компенсаторный механизм, заложенный в биологическую сущность людей? Такой механизм есть.

В жизни человека существует много унаследованных от далеких предков и неосознанно вторгающихся в повседневность программ поведения, которые он может использовать, корректируя свои поступки в соответствии с ними. У всех людей от рождения есть и защитный механизм от разрушения собственной среды обитания. Он называется любовью к природе. Его можно подавить, а можно и развить в процессе воспитания.

В таком мегаполисе, как Москва, есть обширная база для воспитательной и познавательной деятельности. В Москве сохранились леса и луга, растения и птицы, вписывающие мир города в биосферу, из которой, как известно, человеку “выпрыгнуть” не дано. Сохранить и углубить эту интеграцию в силах просвещенный и воспитанный человек, осознавший свою ответственность по отношению к живому. Прагматические мотивы, правовые акты и нормативные документы малоэффективны, если нет азов природоохранной культуры.

Было время, когда внедрением этой культуры активно занимались московские средства массовой информации, в первую очередь газеты “Московская правда”, “Вечерняя Москва”, “Неделя” и другие. Откликов читателей было очень много. Однако проблемы не теряют своей актуальности, а судьба газетных публикаций коротка. Предлагаемая книга в какой-то степени поможет продлить общение авторов со всеми, кого волнует судьба природы в городе.

Наблюдения, описанные в первой части книги замечательным педагогом К. Н. Благосклоновым, относятся к 1970—1980-м годам и поэтому снабжены комментариями, так как многое с тех пор изменилось. Жизни и деятельности самого Константина Николаевича посвящена отдельная глава в начале книги. Мы также сочли возможным посвятить всю книгу памяти К. Н. Благосклонова, так как со времени его ухода прошло уже почти двадцать лет, а собранные в одной главе краткие заметки из жизни городской природы он никогда не предполагал публиковать в виде сборника, создавая их, что называется, “на ходу”. Поместив их в книге в виде единой подборки, мы еще раз отдаем дань уважения и благодарности энтузиасту, пробудившему любовь к природе в нескольких поколениях москвичей.

Очерки, помещенные во второй части, основаны на материалах, собранных К. В. Авиловой, в частности, в 1990-х годах и позднее при выполнении научных программ “Биоразнообразие”, “Университеты России” и поддержанных Российским Фондом Фундаментальных Исследований. Все они имеют объективную научную базу.

Предлагаемая читателям книга никогда бы не состоялась, если бы не энтузиазм сотрудника отдела науки газеты “Московская правда” В. М. Егиковой, организовавшей и ведущей при редакции Общественный совет по охране природы Москвы. Позднее активным проводником охраны природы на страницах газеты была журналист Е. Б. Субботина. Нельзя также не выразить глубокую признательность Т. Л. Бородулиной за предоставленную для перепечатки подборку публикаций К. Н. Благосклонова. Наконец, следует горячо поблагодарить зоолога-натуралиста Г. С. Еремкина, вот уже второй десяток лет неутомимо исследующего природу Москвы и Подмосковья, за профессиональные подробные комментарии к очеркам и за техническую помощь в оформлении рукописи.

В заключение необходимо низко поклониться памяти члена-корреспондента РАН, профессора Московского университета Вадима Николаевича Тихомирова (1932—1998), который не только обсудил с автором содержание и одобрил идею издания книги, но и написал к ней короткое предисловие.

Я благодарю всех сотрудников ЦОДП за творческое общение в процессе подготовки рукописи к печати. Отзывы и замечания буду рада получить по электронной почте: kavilova@mtu-net.ru.

Ксения Всеволодовна Авилова

ДАВАЙТЕ УЧИТЬСЯ У ПРИРОДЫ!

О рукописи книги К. Н. Благосклонова и К. В. Авиловой
“Город и природа”

Книга посвящена в высшей степени актуальной проблеме, которую обсуждают сейчас экологи и медики, архитекторы и социологи, хозяйственники и экономисты: как сделать городскую среду, особенно в условиях такого мегаполиса, как Москва, возможно более благоприятной для жизни человека?

Главная наша беда заключается не в незнании, хотя знаем мы все еще слишком мало, чтобы брать на себя ответственность управлять природой, а в вопиюще низкой экологической культуре, в извращении этических понятий во всем, что касается отношения людей к природе. Здесь проявляется ставшее традиционным технократическое мышление. К сожалению, даже в кругах интеллигенции преобладают технократы. Они убеждены в том, что с помощью техники и технологии можно существенно улучшить и даже создать среду обитания человека. Это трагическое заблуждение, если его не развеять. Потому что мы живем и всегда будем жить только в биосфере, другой среды нам не дано. И все мы, и все творения наших рук — это части биосферы. И города — тоже части биосферы. Чтобы сохранить среду обитания, мы должны сохранить ее каркас и работающий блок — растительный и животный мир. Их нельзя заменить, нельзя создать никакой техникой. Совершенствование технологии, создание любых очистных сооружений, технические новшества при всей их важности — лишь первые шаги на пути к оздоровлению среды. Дальше надо решать задачи стратегические, а это невозможно сделать без заботы о сохранении растительного покрова — именно он определяет возможность сохранения всего живого на планете. Мы же совершенно обезличили ландшафт. Ужасно, что у нас всё стараются сровнять, чтобы затем покрыть асфальтом и бетоном. Для растительности это очень плохо. Земля должна дышать, в почве должен поддерживаться газообмен. А какие могут быть естественные процессы под асфальтом и бетоном? Не случайно во многих странах отказываются от сплошного асфальтирования.

А сбор листвы? Выгоняют москвичей, и все старательно гребут. Это делается вопреки природе. Зачем лишать деревья опавших листьев? Ведь именно они и нужны дереву. Давайте все-таки учиться у природы, а не навязывать ей свои правила.

Кроме того, у нас старательно борются со всеми реками и речками. В результате с лица города исчезло более ста рек и ручьев, множество прудов. Это очень плохо, во-первых, с точки зрения эстетики ландшафта. А во-вторых, долины речушек целесообразнее всего использовать под парки. Неподалеку от биофака, на Мосфильмовской улице, есть глубокий овраг, в котором сделали прекрасный парк. Именно это и нужно. А у нас реки загрязняются страшно, засыпаются, спрямляются, берутся в трубы. На этом месте либо строят дома, либо ставят гаражи. Это же экологическое преступление. Кроме того, долины рек — это постоянный источник пополнения генофонда растений и животных, вплоть до насекомых. Своего рода входные артерии. Чем больше расчленен рельеф, тем богаче растительный мир, тем больше видов, а это — устойчивость растительности. Безграмотно обращаясь с рельефом, мы сокращаем видовое разнообразие.

Площадь зелени на душу населения в Москве совершенно недостаточна. Я был свидетелем того, как закладывался молодежный парк около станции метро “Университет”. Но потом там построили цирк, затем — детский музыкальный театр… Конечно, они нужны, но парка-то не стало! Москве нужны такие пространства, которые не только бы снижали шум и загрязнение, а в которых люди, обитатели адского муравейника, могли бы отдыхать и физически, и душевно. Но площадь зеленых массивов постоянно сокращается.

Книга состоит из небольших очерков, которые сами по себе, конечно, не могут раскрыть проблему во всем ее объеме и выдать “экологические рецепты” на все случаи жизни и для всех бесчисленных экологических коллизий, возникающих в городе. К тому же сказывается профессиональная ориентация авторов — зоологов-орнитологов. Но не в создании рецептов состоит ее задача. Авторы в живой и доходчивой форме сообщают читателям множество интересных сведений о тех живых существах, которые постоянно их окружают. Многие очерки способствуют пробуждению наблюдательности. Но основное достоинство книги, конечно, это — воздействие на эмоции и чувства читателей, удачно найденное сочетание ответов на вопросы познавательного и воспитательного характера.

Рукопись нуждается в несложной литературной правке, но, убежден, должна быть возможно скорее опубликована массовым тиражом.

В. Н. Тихомиров

РАБОТАТЬ ДЛЯ НАУКИ, ПИСАТЬ ДЛЯ НАРОДА

О К. Н. Благосклонове (1910—1985)

Преподаватель биологического факультета МГУ К. Н. Благосклонов был настоящим русским просветителем. Рассказчик, писатель, педагог, экскурсовод, оратор — вот грани его главного таланта — просветительства. Слушая его, самые далекие от проблем познания и защиты природы люди словно прозревали. Он быстро и прочно завоевывал авторитет в любом профессиональном коллективе, особенно среди учителей. Они его просто боготворили. Любое научное понятие или сложное явление в его изложении становилось простым и ясным. Одна из его статей об охране природы и детях выразительно называется: “Полезное? Вредное? Нет, живое!” Одной этой фразой он уже противопоставил уныло-прагматический подход к животным и растениям нормальному восприятию маленького человека.

Если говорить подробнее об охране природы, ставшей мировоззрением, стилем жизни К. Н. Благосклонова в то время, когда эти слова вообще мало кто произносил, то первый специальный курс для студентов и первый в России учебник по этому предмету принадлежат именно его перу (К. Н. Благосклонов, А. А. Иноземцев, В. Н. Тихомиров. Охрана природы. — М.: Высшая школа, 1967).

Работа со школьниками и учителями была его вторым после орнитологии призванием. Он организовал и много лет возглавлял биологическую олимпиаду для школьников, которая проводится более пятидесяти лет. Одним из непременных условий участия в ней школьников было собственноручное изготовление синичника. Он с энтузиазмом водил экскурсии для детей сам и инструктировал студентов, объясняя, как популярно изложить материал, заинтересовать экскурсантов, спланировать маршрут. Он давал молодым авторам рекомендации в журналы “Юный натуралист”, “Турист”, “Человек и природа”. С его участием регулярно проходили “круглые столы” в редакциях журналов и газет. Ему принадлежала идея организации постоянной страницы “Человек и природа” в многотиражной газете “Московский университет”. Зоологи, как известно, не особенно жалуют журналистов, считая, часто обоснованно, что они всегда все путают и мешают работать. Не таков был К. Н. Благосклонов. Он использовал журналистов (разумеется, достойных) для достижения своей главной цели — природоохранного просвещения. С удовольствием сотрудничал с городскими газетами — “Вечерней Москвой”, “Московской правдой”, а при последней создал общественный совет по охране природы и регулярно снабжал страницу “Город и природа” материалами о птицах, растениях, проблемах охраны природы. Неповторимыми и увлекательными были его короткие эссе о природе: “Зачем дереву листья?”, “Соловей с Потылихи”, “Бетон и белая кувшинка” и десятки других. Серия его очерков о городской природе была справедливо удостоена первой премии на конкурсе, неоднократно выставлялась в редакции как лучший материал недели. Он всегда сам давал своим очеркам выразительные названия. Ненавязчиво-поучительные и неоткровенно пропагандистские, они учили и агитировали — прочитав их, хотелось действовать.

Константин Николаевич прекрасно разбирался в живописи и собирал коллекцию открыток с произведениями художников разных стран. На длинных скучных заседаниях он рисовал на листах писчей бумаги сложные причудливые орнаменты, достойные оформительского или дизайнерского использования.

А еще он всю жизнь собирал и копил сведения по истории Древней Руси, с удовольствием делился ими с любой аудиторией, поражал подробностью знаний о динамике общественного устройства и исторической географии нашей Родины. Он с таким увлечением и темпераментом оперировал генеалогическими связями русских князей и порядке наследования ими власти, что не возникало сомнения в его профессионализме историка. Но он не был историком.

Не принятый в Московский университет как происходивший из интеллигенции (его дед был священнослужителем, а родители — служащими), К. Н. Благосклонов поступил на рабфак, заработав трудовой стаж в качестве корректора (без такого рабочего тренинга его вообще не приняли бы в вуз), а затем стал студентом Московского автодорожного института и окончил три курса. Но выбранная профессия его не увлекла, и он не стал заканчивать этот вуз.

Несостоявшаяся специальность инженера тем не менее очень пригодилась ему во время войны, когда часть, в которой он служил, должна была форсировать болото недалеко от города Смоленска. Впрочем, если бы не он, болота, вероятно, не заметили бы вовремя. Помогла наблюдательность натуралиста: по торчащим из-под снега стебелькам пушицы он определил, что место впереди топкое и небезопасное. А затем началось наведение моста. Подводы, подвозившие боеприпасы на передовую, на обратном пути загружали мешками с песком. Мешки стали основанием, на которое сверху настелили доски, и коварное место в кратчайшие сроки осталось позади. Операция завершилась успешно. Об этом через много лет К. Н. Благосклонов рассказывал в своей обычной увлекательной манере, так что у слушателей захватывало дух.

После нескольких безуспешных попыток в 1933 году ему удалось при поддержке академика В. Л. Комарова, президента недавно созданного Всероссийского общества охраны природы, перевестись на естественное отделение физико-математического факультета МГУ, чтобы стать зоологом. Он был в составе первой группы студентов, проходивших практику в 1936 году на Звенигородской биостанции МГУ, ставшей впоследствии постоянным местом его многолетней преподавательской работы и полигоном орнитологических исследований.

Кроме занятий со студентами, он ввел в практику летней жизни биостанции факультативные экскурсии по биологии и охране природы для школьников из окрестных пионерлагерей. Сам он проводил такие импровизированные занятия виртуозно, но особенно ценил, когда это делали студенты, только что получившие знания по зоологии и ботанике в ходе летней практики. Среди новоиспеченных экскурсоводов попадались такие неожиданные таланты, что Константин Николаевич потом много лет с восторгом вспоминал об их упражнениях в деле пропаганды знаний о природе. Для него было очень важно, чтобы труд преподавателей, и в том числе его собственный, давал еще и просветительские плоды.

Он любил повторять, что знания передаются ученикам через эмоции преподавателя. Эти слова часто приходят на память, когда в ходе некоторых “экологических” дискуссий слышишь многократно: “Меньше эмоций, больше фактов!”, “Вашу точку зрения принять нельзя, она основана на одних эмоциях!” или что-то в этом роде. Его всегда живые, яркие, с увлечением изложенные как в поле, так и в аудитории зоологические эссе запоминались легко и надолго. При возникновении непредвиденных обстоятельств (плохая погода) он мог несколько часов рассказывать, не двигаясь с места, а у слушателей создавалось впечатление, что они полдня ходили с ним по лесу.

Из птиц, среди которых прошла вся его жизнь, особенной его любовью пользовались дуплогнездники — дятлы, синицы, мухоловки. Еще в студенческие годы он выполнил и опубликовал высоко оцененную орнитологами работу “О значении дупел дятлов в лесном хозяйстве”, впоследствии переросшую в коллективную монографию “Птицы и вредители леса”. Он много работал с мухоловкой-пеструшкой — неисчерпаемым кладезем разносторонней биологической информации. Сконструированный им сборный фанерный домик-скрадок для наблюдений за гнездовой жизнью дуплогнездников широко используется в научной и учебной работе по орнитологии. Работы на мухоловках по перемещению заселенных гнездовий и по определению границ охраняемого птицей участка на основании полевого поведенческого эксперимента стали орнитологической классикой.

Вершина изысканий К. Н. Благосклонова — разработка темы по заселению птицами лесозащитных полос. Это самое настоящее практическое конструирование устойчивого сообщества воробьиных птиц как компонента лесостепного биоценоза. В основу его успеха легло глубокое понимание биологии и знание поведения видов, которые были использованы при заселении.

В работах К. Н. Благосклонова всегда ярко проявлялась связь теории и практики, благотворно влияя на обе стороны его деятельности. Он всегда был в гуще событий и в курсе дел. Одним из его начинаний была работа по изучению и обогащению фауны Москвы. Это яркая страница в его творчестве. Он подходил к этому, как и к другим делам, разносторонне: организовал кампанию в прессе, семинары для учителей, развешивание искусственных гнездовий, экспериментальную работу по привлечению водоплавающих и открыто гнездящихся птиц.

Талантливый человек во многих областях, Константин Николаевич был не только ученым, историком и педагогом, но и поэтом. Он на всю жизнь сохранил поэтическую чистоту и твердую веру в добро и справедливость. Он постоянно писал стихи: лирические, шутливые, сатирические, но всегда светлые и оптимистичные. Стихотворные портреты птиц опубликованы им под псевдонимом “К. Владимирский”. Полностью готовая к печати книга “Птицы — друзья и любимцы” бережно хранится в ожидании своего часа.

Происходя из семьи долгожителей, Константин Николаевич верил, что доживет до 90 лет и напишет по меньшей мере еще четыре книги. Рукописи некоторых из них уже без него готовили к печати его соратники — Т. Л. Бородулина и В. В. Петров. Его не стало в 1985 году первого сентября, в день, который впоследствии стали называть Днем знаний. Видимо, Всевышний точно рассчитал, когда пригласить его к себе. На могиле Константина Николаевича рядом с изображением милой его сердцу зарянки начертано любимое им изречение К. А. Тимирязева: “Работать для науки, писать для народа!”

К. В. Авилова

| другие книги | содержание | вверх |